Сон-да-Ветер 2

- Не скажу! – обещаю я.

Себе я оставляю только флакон с чужим сновидением. И теперь, кажется, знаю, для чего он пригодится. А пока, подвесив на шнурок, надеваю его на шею: за время пребывания здесь я уже привыкла к тому, что на шее обязательно что-то висит, и сейчас чувствую себя неуютно.

В толпе я вижу Сивинда, который обнимает Диану и дочку, должно быть, прибывших из столицы. Так, нужно улучить момент и поговорить с княгиней. Признаться, что я испортила письмо и, наверное, что я знакома с тем, кому оно было адресовано. Ей придется передать весточку на словах – после слов Сомнии я вообще боюсь хоть что-то забирать из этого мира, чтобы вновь не навлечь неприятности на нашу семью.

- Ты останешься на праздник? – спрашивает меня подошедший Дэгу.

- Праздник?

- Да, вечерний пир в честь возвращения флотилии.

- Я думала, мы сразу отправимся на остров.

Дэгу мрачнеет. Что ж, пусть считает, что я рвусь быстрее расстаться с иномирьем и его обитателями. Все лучше, чем давать ему ложные надежды.

- Не думаю, что сегодня, - говорит он. – Сивинд уже объявил всем о заслуженном отдыхе. Люди измучены долгим переходом, ни один корабль сегодня не покинет порт. И потом…

- Что?

- Как я понимаю, Сивинд заранее объявил о том, что остров должен быть покинут. Два корабля уже пришло. Белый ветер мешал добыче горного хрусталя, после его последнего выплеска пещера обвалилась. Сейчас работы возобновились, оттуда стараются вывезти максимальное количество груза. Да и в крепости – склад оружия и боеприпасов. Думаю, еще день-два уйдет на то, чтобы освободить остров.

Так. Значит, князь объявил эвакуацию? Видимо, он боится, что после закрытия последних врат белая башня может рухнуть. Или, при самом плохом раскладе, и весь остров уйдет под воду, как это случилось с резиденцией Акве. В принципе, резонно, но как быть со мной? Я что – отправлюсь к вратам в полном одиночестве? Мне и в храм-то не так тревожно было плыть, как сейчас думать о том, что нужно вступить в поток. Нужно будет уточнить у князя. Захваченная своими мыслями я не сразу слышу, что спрашивает у меня Дэгу. Про какой-то ритуал…

- Так пойдешь со мной вечером на праздник?

- Не думаю, что это разумно, - как можно сдержаннее отвечаю я.

Дэгу, не обращая внимания на людей вокруг, берет меня за руку:

- Селина, даже если мы завтра навсегда расстанемся, не обязательно сейчас быть жестокой. Ты не облегчишь расставание, наполняя последние минуты, проведенные вместе, холодом. Я – воин, мое сердце приучено выдерживать удары судьбы.

Надо же. Мы будто поменялись ролями. Теперь я стараюсь быть сдержанной, а он готов открыться своим чувствам. Нет, к добру это не приведет!

- Ты забываешь о том, что я – не воин, - тихо отвечаю я, - и насчет своего сердца я не так уверена. Прости!

И ухожу.

В толпе легко затеряться. Стать безликим и безучастным наблюдателем. Смотреть, как разжигают костры, как весело взлетают в темнеющее небо искры, как пляшут вокруг костров дети, а матери взирают на них с умилением.

В толпе особо остро чувствуешь свое одиночество. Я не принадлежу этому миру. Именно я принесла сюда долгожданное стихийное равновесие, которому люди так радуются, но меня не чествуют как героиню, иначе Сивинду слишком многое пришлось бы объяснять про остров. Я и не рвусь к славе и признанию, но тоска по дому сейчас становится особо острой. Как там мама? Отец? Эрик? Я тоже хочу, чтобы моему возвращению радовались. И обнимали меня, и кружили, и утирали слезы со щек.

Надо все-таки разыскать Сивинда и уточнить у него, когда же я могу отправиться на остров. Но, как сообщает мне Мик, князь удалился в крепость на совещание с послами нескольких государств. Оказывается, все это время на корабле были несколько наблюдателей, которые удостоверились, что именно после нашего похода к Лунному мысу, воздушная стихия присмирела. Как и с чьей помощью подобное было достигнуто, они не знают, но зато трепещут перед могуществом Сивинда и готовы уплатить ему обещанную награду за избавление от порождений. Собственно, условия договора сейчас и обсуждаются.

Я вспоминаю, как князь беспокоился о том, что я попаду в чужие недобрые руки, и мне становится совсем тошно. Его руки оказались добрыми и заботливыми, но свою выгоду из случившегося он все-таки извлек. И ни словом не обмолвился! Даже не будучи уверенным в благоприятном исходе (предсказание в галерее я в расчет не беру, это все же – лишь вероятность, а не гарантия), он все же подсуетился, чтобы подзаработать и укрепить свое влияние. Нет, в чем-то люди никогда не меняются…

Я благодарю Мика и бреду дальше, совершенно в растрепанных чувствах. А чего я ожидала? Как бы хорошо ни относился ко мне Сивинд, он ничего мне не обещал, кроме содействия в нашем общем деле. Мне ли на него обижаться? С другой стороны, новые подробности дают надежду, что он и впрямь намерен остаться в этом мире, и удар в спину на белой башне меня не ждет.

И все же меня разбирает злость. Я вспоминаю, как отец неоднократно вступал в перепалки с дедом, когда выяснялось, что кто-то из деловых партнеров мутит воду. Дед всегда жестко обрывал, мол, бизнес есть бизнес. Есть только выгода, о какой такой порядочности и чести может идти речь! Но отец продолжал расстраиваться, узнавая о чьей-то нечестной игре. Он постарался выстроить свой бизнес по-другому, и, насколько возможно, ему это удалось. Люди в компании работали десятилетиями, уверенные, что их не вышвырнут за дверь. Случайные личности не задерживались здесь, оставались лишь те, кто ценил отцовские принципы.