Страница 100 из 109
Болезнь – явление избирательное. Слабых личностей она настигает еще до того, как приняты решения и осуществлены действия, тем самым давая им спасительную отсрочку и веские аргументы для самооправдания. Мол, я бессилен перед обстоятельствами. Если следовать данной теории, то я – личность сильная. Я забираюсь в лодку, возвращаюсь туда, где томится в ожидании князь, и даже успеваю поведать ему, что возвращение амулета прошло успешно, а равновесие стихий восстановлено. И уж только потом падаю в обморок.
Все, что вижу в течение следующих нескольких дней – это солнечные блики на потолке моей каюты. Я ненадолго открываю глаза, трачу время на то, чтобы вспомнить, кто я и где, а потом вновь погружаюсь в сон без сновидений. Сивинд настроен оптимистично, убеждая меня, что мое состояние скоро улучшится, но лекаря все же присылает. Лекарь намерен достичь положительного эффекта кровопусканием, и если бы не Дэгу, явившийся меня навестить в сей критичный момент, то помимо потери стихийной силы я бы теперь расхлебывала и последствия средневековых методов медицинского вмешательства.
Дэгу подолгу сидит на краешке моей постели и держит меня за руку. И молчит. А я, в те недолгие минуты, что нахожусь в сознании, успеваю сообразить, что тоже должна молчать. После того, что поведала мне Сомния, я должна честно признаться себе: у нас с Дэгу нет не только будущего, но и настоящего. Через несколько дней, даст бог, я ступлю во врата и навсегда покину этот мир. Я не рискну ставить эксперименты, слишком дорога цена: жизнь отца. Да и потом, тогда, ночью, когда Дэгу проговорился о своих чувствах, он ни на секунду не дал понять, что готов следовать за мною. Он говорил лишь о том, как плохо ему будет, когда мы расстанемся.
Именно это мы сейчас и делаем – долго и мучительно расстаемся, причем без единого слова. Но в момент недолгого улучшения я все же решаюсь задать вопрос. Нет, не Дэгу, князю.
- Сомния говорила о том, что должно быть восстановлено равновесие. Допустим, тех, кого из нашего мира призывали в Смотрители, можно не считать. Но как насчет тех, кто стал случайными жертвами белого ветра? Разве они не должны вернуться домой для того, чтобы равновесие восстановилось? Может, не только я должна вернуться?
- Не думаю, - осторожно говорит Сивинд. – Дело ведь не только в самом факте попадания сюда, но и в том, что держит людей на той или на этой стороне. Двое уже умерли, и только Сомнии ведомо, где теперь летают их души: в ее царстве сновидений или в христианском раю. Аластар – одиночка, там, на земле, он потерял всю семью и нашел свое призвание в Мазе. Спинни и Мик – тоже не оставили там никого, о ком бы пришлось жалеть и устроили свою жизнь здесь. Диана…Смею надеяться, что я и дочка – довольно крепкий якорь, который держит ее здесь…Там, на земле, у нее остался родной брат, к которому она была привязана, но, смею надеяться, брачные узы окажутся крепче сестринских…А вот ты…
- Отец…
- Мне очень жаль, Селина. У меня такое чувство, что я постоянно твержу тебе эту фразу с тех пор, как ты появилась здесь! Но мне, правда, жаль.
Он не говорит, из-за чего именно, но разве для кого-либо из нашего окружения является секретом наше с Дэгу взаимное притяжение. За словами князя легко считывается посыл: мало ли кому пришлось расставаться с любимыми. Это все же пережить гораздо легче, чем чувство вины за гибель родного отца. Разбитое сердце всегда уступит измученной совести.
- Что же со мной такое? – перевожу я разговор на более безопасную тему.
- Твой организм только начал привыкать к своему новому состоянию после инициации, как ему срочно пришлось перестраиваться. Помню, первое время, когда Сомния забрала у всех Смотрителей силу, подобное состояние пережили все. Сейчас внутри тебя – пустота, ей нужно время, чтобы заполнится.
- А если к моменту, как мы прибудем на остров, я не смогу подняться?
- Значит, возьму тебя на руки и просто брошу в портал, - смеется князь. – Не переживай, Селина, уверен, все наладится.
- И это Вы тоже все время твердите с тех пор, как мы встретились, - слабо улыбаюсь я.
Сивинд пожимает плечами:
- Что ж, такова моя привычная роль – утешителя.
- Вы сами-то верите в то, в чем меня пытаетесь убедить?
Иронично вздернутая бровь в ответ.
- После того, как ты справилась со стихией изначальной, победила предводительницу хаоса и вернула амулет в храм? Да с чего бы?
- Ладно, придется поверить Вам. Только будьте уж так добры, лекаря своего ко мне со скальпелем больше не пускайте!
- Прости. Вообще-то я велел ему только осмотреть тебя, но все лекари таковы: считают, что они самые всеведущие и спешат поступить по своему разумению! Отдыхай, я и так утомил тебя долгой беседой.
Сивинд уходит, а я вновь закрываю глаза, но не засыпаю, а думаю. Я ведь об одном моменте умолчала. Не сказала про то, что после моего ухода лунная сила не истратится полностью на портал, а останется в мире. Пока я чувствую, как клубок внутри меня потихоньку разматывается, и его невидимая нить тянется к небесам, где, к всеобщему изумлению, теперь по ночам разливается немного пугающий синеватый свет. К чему ввергать князя в новое искушение? А, меж тем, как я понимаю, он собирается сопровождать меня в белую башню и лично удостовериться, что я уйду. Сможет ли он уловить перемены, которые случатся потом? Впрочем, к чему беспокоиться о том, чего я никогда уже не узнаю!