Неоконченный роман

Оглядевшись, в недоумении, по сторонам, улыбнулась столь резкой перемене ночи и откидывая одеяло в сторону встала с кровати. Обычной тяжести после кошмара не чувствовалось, чему необычайно радовалась. Сложись обстоятельства иначе, пол ночи приходила бы в себя, а заснула только когда начало светать. Давненько не снились, успела привыкнуть к тихим ночам.

 

После завтрака, господин барон озадачил идеей. Дело, собственно, вот в чем. Тетушка Лидия пообещала поработать над подвенечным платьем, точнее, над двумя платьями. Но хоть и дата назначена не точно: “после 20”, все понимали, что работы невпроворот и надо все успеть к этому загадочному двадцатому числу. Чтобы не терять времени понапрасну и не отнимать его на переезды в “Уайт Гарден” и обратно, в поместье, тетушка приедет к нам, с пятью портнихами. Поселить их решили в особняке, где мы будем жить с Анри после свадьбы. Я же, после выяснения даты выхода книги, отправляюсь туда с Беатой и Нэнси.

 

Единственное обстоятельство смущало: Анри скажут, что мы едем в «Уайт гарден», а я уверена - он будет против. Уж не знаю для чего скрывать столь, для меня, не существенный факт, но барон объяснил это тем, что перед венчанием нам необходимо побыть в разлуке и не хотел, чтобы сын, случайно узнавший о моем месте пребывания, примчался ко мне.

 

Оставшись одна и сев за письменный стол, обдумывая произошедшее, достала из ящичка и открыла, наконец, позабытый дневник.

— Что это? - вырвалась фраза, а недоуменный взгляд невольно скользнул по написанным строчкам, причем, почерк не мой.

 

“Прости, девочка моя, знаю - виноват. Ты несколько листов исписала, признаваясь в ненависти. Горько видеть подобное. Не хотел и не желал причинять тебе боль, не думал и разочаровывать. Может, у меня и есть причины для оправдания, но выгораживать себя не стану...”

 

Дальше Анри, - а почерк его, от неожиданности не сразу сообразила, - признавался в любви, даже выписал шекспировский сонет:

Я ненавижу, - вот слова,

Что с милых уст ее на днях

Сорвались в гневе. Но едва

Она приметила мой страх, -

Как придержала язычок,

Который мне до этих пор

Шептал то ласку, то упрек,

А не жестокий приговор.

"Я ненавижу", - присмирев,

Уста промолвили, а взгляд

Уже сменил на милость гнев,

И ночь с небес умчалась в ад.

"Я ненавижу", - но тотчас

Она добавила: "Не вас!

 

Что же, смотря теперь на четыре листа исписанные одним только словом: “ненавижу”, стало стыдно. К тому же, признания, высказанные столь откровенно, засмущали окончательно.

 

“Странно. Когда же он пришел ко мне во второй раз”? - совершенно не припоминала это обстоятельство, к тому же, в ту ночь, мне не приснилось его присутствие, он, действительно, разбудил от кошмара, в чем и признавался на страницах дневника.

 

Стук в дверь, отвлек от размышлений.

— Мисс Каррентлин, - заговорила Нэнси, останавливаясь на пороге, - посыльный принес для вас письмо, - девушка прошла в комнату и протянула серебряное блюдо для писем.

— Спасибо. А посыльный?

— Мальчишка, лет десяти, отдал конверт и убежал. Мне подождать?

 

Кивнула горничной и распечатала письмо.

 

“Натали, жду тебя в юридической конторе к 11 часам.

Твой Анри.

PS. Это свидание”.

 

“Бог мой!!! Но уже половина одиннадцатого!!!”

 

Вскочила со стула и огляделась по сторонам.

 

— Нэнси! Одеваться! - почти выкрикнула и схватив девушку за руку, повела в гардеробную. Платье, цвета “кофе с молоком” в “шоколадную” полоску, вполне подходило для подобного случая.

 

— Дитя мое, - постучался барон, когда я смотрелась в зеркало и завязывала ленты на шляпке, перед выходом, - за вами прислан кеб.

— Да, сэр, - ответила, открывая двери, - наверное, это от Анри.

— Идемте, провожу вас. Заодно, расспрошу возницу.

 

Занятая размышлениями и предположениями, не заметила прошедшего в дороге времени, поэтому неожиданно прозвучавшее: прибыли, мисс! - испугало.