Страница 74 из 120
Март, оказался напряженным и плодотворным месяцем. Пока Анри находился в Лондоне я погружалась в работу, увлеченная, забывала о смене дня и ночи, засыпала, под утро, скорее вымотанная, чем по желанию уснуть. Просыпаясь же, бежала к столику и садилась, рука сама выводила буквы, а мозг — подбирал слова. Казалось, сон, хоть и кратковременный, только помогал. Бывало, даже во сне не отрывалась от работы, продолжение снилось и просто необходимо было успеть записать мысли.
Но имелась и проблема. Не знаю почему, но меня всегда привлекала трагическая развязка. Вести все к счастливому концу, а потом, вдруг, развернуть события в другое русло. Это отчасти из-за своей натуры: для меня, счастье, казалось роскошью. Парадокс. Чаще ждала трудностей, хоть и сотни раз зарекалась думать только о хорошем и наслаждаться счастьем, выпавшем на мою долю. Останавливалась с закрытыми глазами и, как в самом страшном сне, ждала чего-то непоправимого и ужасного. Нет, я совсем не хотела чтобы что-то случилось, но осознание того, что недостойна счастья, преследовало. Видимо, это я и пыталась как-то отобразить на страницах своих произведений, более склоняясь к трагической развязке.
Я сама видела и точно знала, как закончилась история моих героев, являлась свидетельницей, можно сказать, но часто посещала мысль представить все по-другому. Что было бы, если бы миледи не выжила после трудных родов? Что чувствовал бы мсье Жан и как сложилась жизнь без Батист? Прекрасно понимала, что если бы так случилось, несчастной оказалась и я сама — Анри не родился бы. Не появилась на свет и Беата. Что случилось бы с Жаном Ревиньон? Наверное, нашел себе другую, ведь Беаты он бы тогда не знал и не был бы влюблен в нее с детства. Где бы в данный момент находилась я сама и сочиняла бы данный роман? Или услышанная история нисколько не вдохновила меня? Да, трагедия, в определенном смысле, привлекла бы внимание, но я придумала бы ей счастливый финал.
Не достаточно ли трагедий в нашей повседневной жизни?
Все же, сколь не увлекалась я трагической развязкой событий, но не хотелось, чтобы все случилось именно так. Не желала людям, ставшим родными, несчастья. И сама не думала об этом — хоть и не верила в свое счастье.
Что привлекает людей в положительной развязке? Осознание: пусть не они, но хоть кто-то счастлив? Действительно ли это отдушина? Да, каждый человек желает быть счастливым, встретить того единственного человека, рядом с которым пройдешь по пути жизни, держась за руки. Даже я, влюбленная в трагедии, желала счастья, мечтала о нем. В жизни итак все серо и уныло. Ну, хоть капельку света и тепла, немножечко счастья, пусть, даже, мимолетного. Хотя нет, разве удовлетворило бы мимолетное счастье?
Если бы сейчас Анри сказал, что мы прощаемся? Согласилась бы? Удовлетворилась подобным поворотом судьбы? - эти мысли заставляли опомниться. - Нет, не хотела бы!
Нужно счастливое окончание истории! Роман должен нести свет и надежду на лучшее. И закончен он был в положительном ключе. Осталось потратить несколько дней на перечитку и доработку, вдруг закрались нестыковки.
В последний день работы - вовсе не ложилась, к тому же сразу же начала строить планы о срочной, но не долгой поездке в Лондон - побеседовать с мистером Корнеллом. Хотелось посетить его наедине, чтобы не узнал Анри.
Почему без Анри? В прошлую встречу с издателем, состоявшуюся перед отъездом в мой новый коттедж, приходилось краснеть и извиняться. А уж как неловко и сконфуженно чувствовал себя мистер Корнелл! Перед его глазами разыграли настоящий спектакль, причем актерами, нехотя, оказались все присутствующие, и я в том числе, но увы, это не говорило в пользу представления.
С одной стороны, понимала Анри, ему нужно было устранить очередного ухажера и воздыхателя в лице мистре Корнелла, кем он и являлся, по сути, одаривая цветами при каждой встрече. Но, по моему скромному мнению, нужно было сделать это достойно, в приватной беседе, а я сомневалась что они встретились и поговорили - на это просто не хватало времени перед отъездом.
Вот поэтому-то, намеревалась отправиться в Лондон сама и встретиться с издателем, чтобы побеседовать и получить совет. Только позабыла об одном очень проворном наблюдателе в лице Беаты. Оставить поездку в тайне не удалось - сестричка напросилась в попутчицы. Билеты пришлось брать на нас двоих и горничных, сопровождающих нас. Как только родители, мсье Жан и леди Батист, без проблем, согласились отпустить нас? Впрочем, Беата и мертвого уговорит.
Предполагалась короткая поездка: утром - туда, вечером - обратно. В дороге, строила планы. Во-первых: сразу же встретиться с мистером Корнеллом. Во-вторых: зайти к себе на квартиру и попросить арендаторов освободить мне ее денька на два, как раз будет время собраться, до моего следующего приезда. Но самое главное – отдать издателю текст, вышедший из под моего пера.
На следующий день, в среду, 8 апреля, мы были уже в Лондоне. Сразу же с поезда решили проехаться до Кингс роуд 155, к издателю, Чарльзу Корнеллу. Далее, ко мне, на Гросвенор стрит.