Страница 39 из 48
Это любовь всё переносит и всему уступает.
Вера же ничего не переносит и ничему не уступает.
Мартин Лютер
Прошло чуть больше недели с того дня, как Мими оказалась в тайной стране беженцев. В стране, история которой была покрыта пеленой загадок и вымыслов. В стране, реальность которой, в отличие от ожиданий, отражала добрый свет.
Крыландия таила в себе множество секретов и потаённых ловушек, но только лишь для тех, чьи умыслы были корыстны, а сердца черны.
Если незваная, сгнившая изнутри от злости и пороков душа рвалась через волшебные врата без спроса, страна расщепляла её на мелкие кусочки. Затем собирала заново, и тело, опустошенное, лишённое всякого разума и рассудка, страна возвращала обратно к Великому. Светлые же души Крыландия приглашала сама. Здесь их ждал вечный мир и покой.
Душа девочки, сама того не подозревая, была сердцем страны. Её волшебным стержнем. Но другие об этом могли лишь только догадываться…
Воскресное утро в тайном лесу началось с солнечного рассвета и пения птиц. Длинноносый муравьед в соломенной шляпе вальяжно, вразвалочку подошёл к почтовому ящику на перекрёстке лесных троп, взял еженедельную газету «Крылатые лесоплёты» и кинул в общий ящик «Сборы на счастье» галеон.
– Свежие ягоды! Без червей, – горланила дама в зелёном сарафане за одиночным прилавком около центральной улицы, – безчервивые ягоды, молодой человек, не желаете?
Муравьед обернулся на голос, почесал затылок и, встав на задние лапы, бегом припустил подальше от торговки.
Оживший зелёный край постепенно наполнялся людьми и животными. По улице бродили сонные рабочие. Из стороны в сторону сновали молодые ремецилихи с грудничками. Одна из них, миниатюрная девушка с собранными на затылке в хвост зелёными перьями, подошла к центральному цветочному фонтану и зачерпнула в шляпку немного молочной пены, льющейся из раскрывшегося бутона лилии.
– Доброе утро, Нилва, – приветственно махнула ей лама, сидевшая на краю фонтана.
– Доброе утро, мисс Копетти. Я смотрю, у вас новое слушание?
Мисс Копетти смущенно улыбнулась и сжала кожаное портмоне с документами.
– Волнуюсь дико. А тут ещё карета задерживается на три четверти часа, – сказала она, сверяясь с часиками на лакированном розовым цветом копытце.
В центральном «Улее решательных вопросов» сегодня ожидалось важное слушание о покупке лесного хозяйства для обустройства частного сада для лам. Вот уже третье по счёту. Беда была в том, что вредные бурундуки не желали соседствовать с ламами. Они всячески упирались, придумывая отговорки:
– На лесной опушке переднезубых и так перебор, – протестовали они.
– И чего они надули свои щеки? Орехов им, что ли, не хватает? – воскликнула Нилва. От возмущения её перья, аккуратно собранные в хвост, со свистом распушились, и резинка для волос улетела прямиком в лоб мисс Коппети. – Ой!
Ремецилиха звонко рассмеялась.
– Прямо в яблочко, Нилва. Меткий бросок!
– Извините, – девушка покраснела и раздулась. Как голубка, тюкая носом вперёд, она еле слышно уркнула.
Хлопковый конверт в руках у Нилвы зашевелился, и из уголка показалась сонная головка маленького павлина.
– Ну вот, разбудила, – раздосадовано произнесла Нилва.
Девушка окунула в шляпку кончик пальца и протянула птенцу молочной пены. Ремецилёнок лениво разлепил свои глазки, потянулся к угощению, но вдруг испуганно отпрянул – с сусликовой улицы послышался звон колокольчиков. А через мгновенье из-за угла показалась летающая карета.
– Дорогие друзья, следующая посадка на станции «Цветочный кров». Приготовьте, пожалуйста, ваши летательные талоны.
На крыше кареты сидел крохотный, размером с ноготок, зелёный колибри в чёрных солнечных очках. Он деловито держался за дикий плющ в виде названия маршрута «Вилла Навозника – Остановка Прерий».
Мисс Коппети подскочила на месте, протянула посадочный талончик усатому худощавому контролеру, спустившемуся к ней вниз, и села на открытый диванчик. Внутри карета была битком забита пассажирами. Кого там только не было: жабы, олени и даже выдра.
– До свидания, Нилва. Береги малышку!
Местные жители, ремецилы, некогда бежавшие из царства Великого, нашли в Крыландии защиту и покой. Здесь они жили свободно. Каждый сам выбирал, остаться ли ему в шкуре животного, заточённого внутри, или же перевоплотиться в человека. Чаще, конечно, выбирали первое.
Но истина Крыландии была не только в этом. Встреча с самим собой, лицом к лицу, принятие себя настоящего – вот правила игры в волшебной стране. Несоблюдение их было подобно душевному предательству.
– Центральная улица! – прокричал, что есть мочи, колибри.
Из кареты вышли мисс Коппети и пара жаб.
– По-о-олный вперёд! Следующая станция «Карманы-шарманы».
Лама посмотрела вслед отъезжающей карете и, полная решимости, зацокала каблучками в сторону «Улья решательных вопросов». Ей казалось, что именно сегодня – самое подходящее время для чудес.