Страница 4 из 95
Магазин «Сорок сокровищ» находился в так называемом «новом центре», в доме номер 26 по улице Маяковского. Жизнь здесь кипела по будням – рядом были районная и городская администрации, отделение Сбербанка, налоговая инспекция, служба судебных приставов и еще много всяких присутственных мест. Но дом 26 был жилым, и помещение под ювелирку переоборудовали из квартиры – сделали отдельный вход, приварили к окнам решетки из толстенной арматуры, присобачили над дверью неприятно блестящую вывеску и выставили в витрину пяток увеличенных изображений разных товаров. «Сорок сокровищ» были дорогим магазином, и пролетарий Вася Пупкин не мог зайти сюда купить обручальные кольца на свадьбу по минимальной из возможных цен или скромную цепочку жене на восьмое марта. Посещали этот магазин представительницы местной элиты – дамы в шубах и на иномарках. Что не мешало сделать в магазине охрану по высшему разряду, а охранникам платить совершенно смешные зарплаты. Шесть тысяч… Уборщицы в вон тех цитаделях муниципальной власти больше получают. Без шуток. Что ж, скупой, наверное, однажды заплатит дважды, и остается слабая надежда, что будет это не в Максову смену. Ехать не было уже никакого желания: на первое собеседование он приходил еще в новогодние праздники, затем хозяйка магазина мурыжила его два месяца постоянным переносом даты выхода на работу, все это время Макс перебивался мелкими калымами – распилить дрова, разгрузить машину товара или счистить снег с крыши.
Звякнул колокольчик на открываемой Максом двери. Черного входа у магазина не было, ключи имелись у продавщиц. Охраннику надлежало являться за десять-пятнадцать минут до открытия для посетителей – переодеться в форму, которую хоть выдавали сами, а не заставляли покупать, получить оружие и занять свой пост у входа. Утешало также то, что дозволялось читать книги на рабочем месте, пока в магазине находятся одни женщины: как только появлялся мужик, требовалось встать, взяться одной рукой за дубинку и хвостом ходить за мужиком.
Хозяйка магазина – имя ее приводить нет смысла, поскольку оно никому ни о чем не скажет, - была полноватой дамой лет сорока пяти или пятидесяти, с дурно, несмотря на завидное финансовое положение, окрашенными волосами и толстыми короткими конической формы пальцами, унизанными безвкусными яркими перстнями. Еще более безвкусна была ее шуба. Совершенно отталкивающим было выражение лица, говорящее «вы все хотите меня кинуть». Адский гололед на улице – февраль был теплый и почти бесснежный, мороз долбанул внезапно, не дав сырости испариться с асфальта, - не мешал ей противно цокать по сверкающей плитке шпильками.
- Пришел? – сонно-раздраженным голосом спросила начальница.
- Да, - коротко отрубил Макс.
- Трудовую книжку принес?
- Принес.
- Ладно, я в конце дня приеду, заявление напишешь. Форма и оружие в подсобке. За форму вычитаю из зарплаты с рассрочкой на три месяца, так что за март получишь четыре пятьсот. График – два через два, если второй охранник не вышел или заболел, то без выходных, пока не появится.
За форму она из зарплаты вычитает, угу. Гляди, как бы с таким ведением дел с тебя самой кто-нибудь не вычел в один прекрасный день все твои сорок сокровищ.
- Это Анжелика. – Хозяйка показала пальцем на хрупкую фигурку, рывшуюся в какой-то коробке возле входа в подсобку. – Надеюсь, сработаетесь. Все, давайте, открывайтесь. Вечером приеду.
Макс молча разглядывал убранство ювелирной лавки. Невзрачного серовато-зеленого цвета стены, сверкающие стеклянные витрины, замкнутые на замки, прилавка нет, вместо него – небольшой столик с ноутбуком и кассовым аппаратом. Ему же предполагалось сидеть возле такого же небольшого стола у входа, над которым на стене размещалась кнопка вызова подкрепления, если вдруг произойдет заварушка.
- Привет, - послышался из-за спины тонкий голос. – Ты теперь у нас новый охранник?
- Ну я, - сонно прогудел Макс. – А со старым что?
- На пенсию ушел, - прощебетала девушка. – Ну пойдем, покажу, где что.
- Да я уже в курсе.
- Тогда открываемся. Занимай рабочее место.
Макс положил на стол пакет, в котором лежала одна из тетрадей, которые ему передал два месяца назад друг отца. Лучшей обстановки для изучения этого наследства не придумать: первые часа два-три все равно никто не придет, а тем паче сегодня, когда до полудня дрыхнут и богатые и бедные. Кому нужны побрякушки в девять утра в воскресенье?
Продавщица тоже сочла нужным его не донимать, устроившись у себя за столом и уткнувшись в телефон, однако же решение открыть тетрадь так и не приходило. Так прошел час, два, три. Магазин оставался пуст целый день, но все равно что-то прочитать Макс смог заставить себя лишь за полтора часа до конца рабочего дня.
«31.I.1983. Вот все не любят понедельники. Для меня понедельник – это как отдушина. Теперь уже почти полгода я остался с ним один. И у меня теперь главное – это как можно меньше появляться дома. Хорошо, что он пока работает, хотя на своем заводе имеет право на досрочную пенсию. И еще в молодости на севере работал. Отравившись сам на своем заводе, приходит отравлять жизнь мне, он вообще ничего не умеет, кроме как отравлять жизнь. Одно слово – угнетатель. Так теперь и буду его называть. С этим типом вообще невозможно о чем-то поговорить, кроме его вонючего завода и школы. Не знаю, оставят ли меня в девятом, шансы малы, но это и к лучшему, можно попробовать уехать отсюда. Все равно куда, лишь бы не видеть эту злую морду, которая умеет только все портить, которая живет газетами и своим заводом. Угнетатель мог уйти на пенсию еще в том году, почему-то не ушел, не знаю, почему.