Страница 23 из 26
«Теперь понятно, в такую ночь чего только ни приснится», — со скрипом проползла в голове мысль от уха до уха, оставляя копоть под черепом и гул, как от дореволюционного паровоза.
— Дорогой, ты проснулся? — пропела вошедшая в комнату девушка.
Ваню молнией прошило, точно за оголенные провода «двести двадцать» схватился.
Женщина? Богиня? Чудо-юдо? В одной паре рук она несла поднос с завтраком: чашка свежесваренного кофе, яичница с колбасой, поджаренный хлеб на тарелочке, круассан с вареньем. Другие руки были заняты постиранной и отглаженной одеждой Ивана и его же тапочками.
Иван паралично молчал, разевая и закрывая рот.
Между тем богиня, улыбаясь, поставила поднос на тумбочку, вещи повесила на спинку стула, тапочки положила на коврик перед кроватью. И, не сводя с Вани обожающих глаз, эротично развязала фартук, а затем принялась расстегивать на себе домашний халатик в цветочек.
— А-а!.. Ты?.. Не?.. А... О-о!.. — невнятно мычал Ваня.
— Просто расслабься, — предложила ему краса, забираясь на постель. — Давай, я сделаю тебе массаж?
Ваню притиснули носом между четырьмя роскошными грудями, нежно обняли шестью руками, обвили двумя шикарными ногами — и он как-то притих. Согрелся что ли. И в голове слегка прояснилось, и рот закрылся, и собственные руки ожили — потянулись к выгнутой тонкой пояснице, к заманчивым округлостям ягодиц под полурасстегнутым халатиком. «А если ей в магазин ходить в пальто? Лишних рук никто не заметит, типа толстая и толстая, а?» — промелькнуло в голове.
Но только он запыхтел, согласный на массаж, гармонию нарушил звон из кармашка халата.
— Ох, про нее забыли, — с досадой вздохнула богиня, отстранившись. Извлекла из кармана известную Ивану «пудреницу», открыла: — Послушай, сестренка, нельзя же быть такой нетерпеливой! Ты там сколько веков сидела, неужели не можешь хоть часик еще потерпеть?
— Терпеть?! — заорал женский голос из зеркальца. — Я ждать должна?! Пока ты моего Ваню совращаешь?!
— Это кто? — изумился Иван.
— Сестра моя, двоюродная, — вздохнула богиня. — Понимаешь, когда меня в зазеркалье упекли, она стала искать способ меня оттуда вызволить. Хотела окольными путями пробраться до моего узилища, но, как видишь, только сама застряла.
— У-у, — промычал глубокомысленно Ваня. — А я-то думал, что ты это и есть.
— Нет, Ваня, это не она! — заверещала «пудреница». — Это я! Я тебя отыскала — только ты мог спасти меня и эту многоручку!
— Но-но! — покачала головой богиня.
Кузина же из зазеркалья продолжала вопить, никого не слушая:
— Я следила за Ваней много-много лет! Я пыталась выйти на контакт! Прости меня, Ванечка, что пугала тебя своими попытками! До сей ночи у меня ничегошеньки не выходило, сколько ни пробовала!
— Почему же теперь вышло? — заинтересовался Иван.
— Я смогла связаться с Василисой, когда она явилась развлекаться в этот мир. Вот и договорились с ней, что она мне подыграет.
— То есть ты решила этой ведьме отдать в пользование нашего Ванечку? — ревниво нахмурилась богиня.
— Нет же! — горячо открестилась «пудреница». Заторопилась оправдаться: — Не отдать, а так только, одолжить! Ей мужики лишь на один раз нужны! Васька с Касьяном женаты уж триста лет душа в душу!
— Как это женаты? — опешил Иван. — У них же свадьба только? Они мне сами так сказали.
— Ага, свадьба — пять раз бриллиантовая! — фыркнула «пудреница». — У них традиция такая, новогодняя! Весь год изводят друг друга ревностью, изменяя с кем попало, а под конец декабря подсчитывают, сколько у кого было любовниц-любовников. И нужно, чтобы сошлось строго поровну, иначе в новом году скандалов не избежать — примета плохая. Нынче вот Васе не хватило одного, и она согласилась на Ваню, а в обмен подговорила Касю разыграть шутку со свадьбой и невинностью.
— То-то я подумал, какая мне девственница умудренная опытом попалась, — досадливо пробормотал Иван. Опомнился, отобрал у богини «пудреницу», спросил в зеркальце: — А тебя-то как теперь оттуда вытащить? Тоже артефакты придется искать по чужим мирам?
В зеркальце смущенно засопели.
Богиня хмыкнула:
— Как со мной суженого делить, так она в бой рвется! А теперь засмущалась — клещами из зазеркалья не вытащить! Да, сестренка? — Она обратилась к Ивану: — Никаких путешествий не потребуется, просто прикажи ей выйти оттуда, всего дел. Разрушив мое проклятье, ты одновременно почти освободил и ее. Это она боится тебе на глаза предстать после всего, что сама с тобой вытворяла, вот и изображает рака-отшельника.