Зеркала бьются к счастью!

— Сюда! Давай ко мне! Скорее! — услышал он вдруг взволнованное.

Шмыгнул за карандашницу, пригнулся в тени — оглянулся. И матюгнулся: голос был из зеркала. За гладью отражения маячил темный силуэт, расплывчатый и давно знакомый. Но хотя бы этот силуэт был его же размера — крошечный на фоне огромной рамы.

— Куда — сюда? В зазеркалье, что ли? — возмутился явной несуразице Иван.

Но силуэт настойчиво махал рукой, звал.

И Ваня решился: хотя бы раз его проклятье должно послужить ему на благо? В качестве компенсации за всю предыдущую испорченную жизнь. Если его сейчас прихлопнут, как крысу, кого дальше зеркала мучить будут? Ну, а если он в отчаянном прыжке просто размажется по коварному стеклу, то смерть эта будет не хуже, чем если б он спрыгнул с высоты туалетного столика на далекий паркетный пол — всё едино, но тут хотя бы попытается. Да и пол очевидно грязнее, чем слегка пыльное стекло, а Ивану было не всё равно, где оставлять свою бренную тушку, слишком он был к ней привязан пока что…

Великанша пораженно охнула: крошечный воришка удрал от нее сквозь отражение. Она неверяще провела рукой по твердой холодной поверхности — всё, как обычно. Никаких дыр.

Однако Иван с разбега запрыгнул внутрь рамы, протиснулся через прозрачный кисель границы — и упал в объятия нечеткого силуэта.

Даже оказавшись на той стороне зазеркалья, Ваня не смог рассмотреть своего преследователя. Зрение почему-то отказывалось служить в этом странном мире — всё кружилось, двоилось, распадалось сверкающими мурашками, поэтому пришлось зажмуриться и довериться тому, кто обнял его так нежно и бережно.

— Наконец-то мы встретились, — шепнули ему на ухо.

Затем поцеловали в губы. Трепетно и вместе с тем настойчиво, так горячо и так сладко, что у Вани коленки подогнулись. Прибавить к этому ощущение наготы — и тесно прижимающегося чужого тела. Адреналин недавней погони вскипел в венах беглеца, и Ваня ответил с пылом, какого от себя не ожидал.

Поцелуй длился мгновение — и показался вечностью.

Однако со следующим ударом сердца Ивана решительно оттолкнули. Ошеломленный, он распахнул глаза — напрасно, от круговерти сразу замутило. Словно его запустили через дуло винтовки сквозь толщу параллельной вселенной…

С криком он выпал на жесткую землю, покрытую зеленой травой и листьями-зонтиками росистой манжетки.

Потирая ушибленные колени и локти, Ваня кое-как собрался, сел. Огляделся. Его выбросило из медленно закрывающегося в воздухе портала с высоты около полутора метров — не смертельно, но синяки останутся. Перенесло его на берег какой-то неширокой лесной реки, где царил туманный розовый рассвет. И тишина.

И в тишине под кустом увлеченно целовались Касьян и Василиса, словно позабыв про измены и ссоры.

На Ивана они сперва обратили мало внимания, только Вася помахала рукой, чтобы не мешал — и указала пальцем на лежащую в сторонке стопку его одежды.

— Договор отменяется, что ли? — сердито спросил он, одевшись. Принесенное трофейное кольцо в карман джинсов, конечно, не лезло, пришлось надеть на шею вместо ожерелья.

— Всё в силе! — оторвался от бывшей невесты колдун. Поглядел наконец-то в глаза, ухмыльнулся снисходительно: — Теперь, Ванюша, осталось самое простое — и самое главное! Негоже отступать на последнем шаге.

— Так ты ж, вроде, сам и отступил, — кивнул Иван в сторону ведьмы.

Касьян вскинул брови:

— А вот такая у тебя, брат, жена будет — на первого попавшегося мужика запрыгнуть готова! Одним словом — ведьма. Привыкай!