Страница 80 из 216
Фёрнфрэк
1
Особняк Миллиана форн Тека снова напомнил жильё изменника, что содержался сразу кучкой не знающих друг о друге господ. Растительная мозаика собрана на полу плитами из Вольпефорре, стены покрыты тиснёной, окрашенной в белый кожей из Эскарлоты, лепнина на коробовом своде подсмотрена в Блаутуре, печь выложена изразцами из Рокуса, и только резная мебель сделана в Блицарде. Впрочем, крашеная зелёным и жёлтым, красным и белым, она теперь считалась достоянием Андрии.
— Хочешь сострить о моём «сорочьем» поведении? — бургомистр съязвил первым. Он сменил халат на чёрную узкую куртку, весьма претенциозную за счёт рубиновых пуговиц, и перебрался из постели за столик для завтрака.
— Хотел, но дождусь Гусса, пусть запишет. Как Рагнара меня низвергают — так хоть прославлюсь остротами. — Присев рядом, граф Агне бесцеремонно заглянул в чашку пышной мироканской чеканки: — Как, не трава? Кахива? Миллиан, вы перестали заботиться о своём здоровье! Я доложу… вашему сыну.
— Мой военачальник добыл мне первую победу, есть повод себя побаловать. Кстати, по каким вертепам ты водил Янника ночь напролёт и как это тебя «низвергают»?
— С рассветом под стены Фёрнфрэка являлся мой предок, князь Андрии, Шпонхейм перед смертью назвал меня Райнеро Рекенья, и боюсь, я немного расшатал нервы вашего мальчика.
— Что ты с ним сделал, с Янником? — форн Тек грозно свёл кустистые брови и вскинул двузубую — южнополукружную — вилку в крошках миндального пирожного. — Ты обиделся на то, что тебя назвали отринутым именем? И будь так добр, не говори мне за трапезой о скелетах под стенами. Я в тех летах, когда это не страшно — противно.
— Янник в полном порядке, просто первое убийство всегда очень волнует. Хотя мне было шестнадцать и, помнится, я даже остался доволен… — Усмехнувшись, граф Агне отщипнул кусок миндального пирожного и потянулся за маринованным яблочком. — Кто ещё из капитанов знает, что я беглый эскарлотский принц?
— Принц Рекенья ли, Яльте ли, но ты удивительно быстро скатился до варвара! — Форн Тек шлёпнул его по руке, лишая яблок, после чего придвинул блюдо, полное округлых булочек. — О том, что ты беглый принц, знаю только я и автор того устрашающего послания. Не исключаю, что автор известил кого-то ещё, но о том мне неведомо. Ну а покойный капитан Шпонхейм был верен королю. Значит, поддерживал с ним связь и, по всей вероятности, узнал о надвигающимся на Андрию монаршем племяннике ещё до меня. Только я перехватил тебя первым. Видишь, иногда нужно всего лишь немножечко поразмыслить. И не смотри на меня, как Рагнар на мужа Раварты.
— А Гусс? — Граф Агне разломил булочку, лопающуюся от творога и изюма. — Вы же ему доверяете.
— Да, и заслуженно, Иоганн отменный секретарь, но он знает, когда нужно выйти и заткнуть уши. — Миллиан предложил Рагнару отпить кахивы прямо из чеканного кувшина. Отказ встретил ухмылкой, мол, надо же, варвар-то горд. — В конце концов, что страшного в том, что кто-то узнает о твоей причастности к королевскому дому Эскарлоты? Или ты боишься, что кто-то узнает о твоей к нему непричастности? Так я храню в тайне и то, и другое.
Граф Агне кивнул. Против него родня с севера и ложная родня с юга. Все хотят его смерти. Даже морок предка, князя Андрии, явился не как союзник. Он нащупал за воротом куртки руну Юлианы, по обыкновению тёплую, оберегающую, и поднялся. Булка потеряла свою сладость и не лезла в горло.
Пропустив мимо ушей какие-то слова бургомистра, Рагнар встал и дошёл до двери. Та распахнулась сама и впустила мужчину, провонявшего железом и потом — как и любой другой воин андрийской армии. Однако этот вместо приветствия свирепо фыркнул на командующего, в два счёта промял поступью полкомнаты и навис над бургомистром, невозмутимо попивающим кахиву.
— Ну так как? — жахнул невежа одной единственной репликой.
— Господин командующий, — пропел форн Тек, энергичным жестом подзывая графа Агне обратно. Подчинённый развернулся. Трепета узнавания командующий не дождался. Спесивая, покровительствующая улыбка не сходила с лица нахала, пока бургомистр представлял его:
— Барон Снорре форн Скогбрюн, видный андрийский дворянин и сотник в нашей армии, вы можете помнить его. Он привёл под стяг Андрии своих слуг, друзей и родичей и теперь вежливо просит рассмотреть его на пост капитана пехотной тесинды. Участник Девятнадцатилетней войны, опытен, толков и отважен. Был последовательно недооценен и оскорблён Карлом Вольфгангом I Яльте, Хенрикой I Яльте, Лауритсем I Яноре. Достойный пострадалец, ну так как?
«Ваша недооценённость — воля божья, и кто я такой, чтобы с ней спорить?», стоило бы на это ответить. Граф Агне без особого интереса осмотрел андрийца, этакий внешне облагороженный вариант и покойного капитана Шпонхейма, и здравствующего капитана Нока. Под сорок, крепко сбитый, негодная для мощной челюсти бородка клинышком, уйма родинок на крупном носу. Неприятный. Но раз его пропустила стража, значит, форн Тек ждал.
— Одним капитаном больше, одним меньше… — Пожав плечами, граф Агне вышел за дверь и бросил не оборачиваясь: — Только под моим началом долго не живут, так что не высовывайтесь. И побольше почтения, как же вас там… Скок-брык.