Страница 188 из 216
— Не хочу и всё!
Гарсиэль, принц Блицарда? Оссори никогда не отличался чрезмерным любопытством, но сейчас ему захотелось открыть дверь. Неужели у бесплодной Хенрики есть сын? Бастард, о котором вспомнили несколько лет спустя...
— Мой сын должен быть терпелив и внимателен к нуждам подданных. Как принц Блицарда ты должен учиться управлять страной, внимательно слушать и принимать решения.
Так и есть, мы не просто хотим Блицард, мы утверждаем позиции, готовя наследника... Андрия — всего лишь первый шажок в грозной поступи Королевы Вечных Снегов.
Оссори осторожно встал за дверь. Этот разговор необходимо дослушать до конца.
— Я и принимал, но ты спрашиваешь меня после каждого просителя! Зачем?
— Ты должен учиться, потому что в будущем станешь королём.
— А если я не хочу? Почему ты решила, что я стану королём?
— Потому что ты мой сын.
— Но ведь это не так! Это для этого я тебе нужен? Для короны?
— Гарсиэль, что за глупости...
— Не называй меня так! Моё имя Гарсиласо! Ты называешь меня сыном, чтобы получить трон Блицарда, ведь своих детей у тебя нет!
— Гарсиэль...
— Нет, я же сказал! Я Гарсиласо, принц Рекенья, маркиз Дория, ты не можешь называть меня принцем Блицарда!
Что устроила Хенрика?! Мальчишка — принц Рекенья? В таком случае, венценосные семейства наводнили Фёрнфрэк! Или этот Гарсиэль выдумывает? Райнеро не говорил о младшем брате, да и Хенрика не сумасшедшая, чтобы усыновлять племянников из Эскарлоты.
— Гарсиэль, замолчи сейчас же! И послушай меня. Сейчас мы вернемся к нашим гостям и я объявлю тебя законным наследником трона Блицарда. Ты — сын Айрона-Кэдогана Нейдреборна, моего погибшего жениха. Сын дракона, Гарсиэль. И все эти люди принесут присягу мне и тебе, своему будущему правителю.
— Этого не случится, я же…
— Под знаменем Яльте мы соберем свою армию, а когда Лауритс приедет сюда, мы встретим его новой войной.
— Ты мне лгала! Я устал от притворства! Ты всё это время делала вид, что любишь меня, а на самом деле использовала! Нет никакого «сына» и «Гарсиэля», есть только блицардский трон!
— Я же люблю тебя, своего сына. Ты сам называешь меня матерью.
— Потому что ты так хочешь! Хватит! Я не малыш, каким ты меня считаешь, я все понимаю! Я не вещь, я живой! А все вокруг только и делают, что вертят мною как хотят, будто я игрушка!
— Гарсиэль, прекрати сейчас же!
— Гарсиласо!
— Мой сын не будет носить эскарлотское имя!
— Я не твой сын! И ты мне не мать! Оставь меня, не трогай!
— Ах так! — голос Хенрики стал таким же, как тогда, когда она угрожала Оссори. Тётушка она или мать, но мальчишка после этого должен присмиреть... — Хорошо же. Оставайся здесь и подумай о своих словах. Подумай, нужен ли ты кому-нибудь кроме меня. Куда ты пойдёшь без меня? К кому? Вспомнил об эскарлотском троне? Так знай, тебя в Эскарлоте не ждут. Твой отец погиб, Мигель ви Ита возьмёт тебя в плен или убьёт, дядюшка использует в своих целях, и в результате ты всё равно погибнешь, если, конечно, перед этим тебя не зарежет старший брат. Вспомнил любимого мэтра Кёртиса? Он скоро уедет своей дорогой, ты ему не нужен. Ну что, нужен ли ты кому-нибудь, кроме своей мамы?
— Я тебя ненавижу...
Послышался звонкий шлепок. Хватит подслушивать чужие ссоры. Оссори шагнул в полосу света и распахнул дверь.
Чернявый мальчик лет девяти на вид прижимал руку к красной щеке и пятился к двери. Берни пытался отогнать мысль о том, что это мог быть сын Кэди. Нет, всё-таки невозможно, но черные кудри, строптивый нрав… Он нашёл взглядом Хенрику. Она силилась заглушить всхлипы, прикрыв рот ладонью. Потянулась к племяннику, но мальчишка шарахнулся от неё и тут-то и наскочил на Берни. Испуганно подпрыгнув, он развернулся и вперил в Оссори косые, полные слёз глазищи. Не зеленые, как у Кэди. Голубые, как у матери? Нет, у Хенрики не могло быть детей…
— Оссори! — Хенрика встретила его гневным прищуром, но сразило Берни не это, а невыносимый блеск, покрывавший её с шеи до пят. Уже запустила руку в андрийские копи, чтобы расшить себе платье? — Вы нежеланный гость в моем доме. Зачем вы пришли?
Берни следил за мальчишкой краем глаза, но тот и не думал удирать, только смотрел боясь шелохнуться.
— Я покорил Фёрнфрэк не за тем, чтобы здесь опять зародилось неповиновение. — Главнокомандующий осадной армией отвел от бедра ножны так, чтобы они перегородили дверной проем. — Но только что зарвавшаяся волчица принимала присягу бунтливых зайчат... Это государственная измена, любезная, и отныне в ней будет обвинен всякий, кто обратится к тебе как к правительнице. Ты помещаешься под домашний арест до приезда своего короля. В память о нашей дружбе, я сделаю вид, что не слышал того бреда о сыне Кэдогана и наборе новой армии. Видишь, я могу быть добрым дьяволом, славным малым.