Страница 104 из 216
Рагнар привычно запрыгнул в зазор, выпрямился, держась за зубец. Ветер вцепился в волосы, потянул за край плаща назад. Граф Агне невольно обернулся, но призрачной руки Беньямена Нока не увидел. Одно из поверий северян гласило, что души погибших воинов гуляют ветром по полям сражений. Но за перевязь больше никто не потянет, капитан Нок с пулей в груди улёгся в мёрзлую землю.
— Тебе ничего не будет стоить заполучить её назад! Признай нашу суверенность и уведи армию за границы вольной Андрии, вот моё слово.
Рагнар оглянулся: Альда Оссори замерла изнурённой статуей в шаге от зубцов, Янник и Космач её конвоировали. Ночью графиня точно не сомкнула глаз. Назойливых кавалеров одуревший Тек бы не подпустил, так что мы изволили плакать до рассвета. По супругу или собственной участи? На мужа она смотреть не пыталась, предпочтя опустить глазки и терзать рукав зимнего плаща.
— Эй, граф! Лучшая женщина этого мира вернётся к тебе нетронутой, если ты вложишь шпагу в ножны! — До сих пор полководцы ценили любовь больше долга разве что в преданиях, и то изредка. По сердечной чёрствости? Вовсе нет. Просто в действительности давно никому не удавалось поставить их перед таким выбором. Граф Агне любезно давал блаутурцу возможность ощутить себя героическим дураком.
Рыжий Ящер наконец–то задрал голову. Как же обманчива внешность. Князь Андрии, из первых Яльте, восхищал взгляд белокурыми кудрями и обаятельной улыбкой, но творил на диво жестокие вещи. Над головой графа Оссори рыжело вполне мирное солнышко. И, Рагнар присягнуть мог, Ящер засиял в милейшей улыбке:
— Крутой нрав не сунешь в ножны, сударь! Изложите свои условия на бумаге и подотритесь!
Отверженный, ну и скотина! Моргнув, Рагнар оглянулся на супругу Рыжего Грубияна. Графиня Оссори уставилась на мужа, широко распахнув глаза, поражённая услышанным. Так вот, как пойдут переговоры… Впрочем, от того, кто в пылу битвы ухитряется острить о мышке, иного ждать не следовало.
Рагнар покачал головой:
— Вы росли в хлеву, сударь? Здесь же дамы...
— Причисляете себя к дамам? — Гнедой под нахалом загарцевал, похоже, веселясь вместе с хозяином. — Тогда я вынужден извиниться, никогда бы не напал на город, который защищает слабая женщина! Однако я должен был догадаться, сражаетесь вы и впрямь как девица.
К ужасу Рагнара, щёки предательски вспыхнули. Проклятье, здесь же Янник! И налётчики, и стража...
Принц Рекенья бы со шпагой наголо уже бросился со стены на голову обидчика. Граф Агне тряхнул волосами, выхватил кинжал и затащил вскрикнувшую графиню в зазор. Вытолкнув перед собой так, чтобы перед мысками сапожек простёрлась пропасть, приставил кинжал к тонкой шее. А как тебе такое, ящерка?
— Ей обрежут золотые косы и раздвинут ноги, слышишь?! — Рагнар сорвался на рык, женщина приглушённо ахнула.
— Ну, косы бы ей и так обрезали, — Рыжий Ящер хохотнул. — Я вёз дражайшую в монастырь, мы ведь в разводе. А что до ног, попробуйте. Но предупреждаю, девка страшно строптива, никакого наслаждения!
— Я выколю ей глаза и срежу пальцы, нанижу на нить и сброшу тебе со стены! — Графиня Оссори, в отличие от супруга, вняла устрашению и вцепилась Рагнару в перехватившую её руку.
— Смерть, достойная мученицы! Дражайшая так хотела вознестись… Подвернётся повод притязать на лик блаженной.
Ах, вознестись... Осторожно отведя клинок, Рагнар толкнул графиню обратно на галерею, где её подхватил взбудораженный Янник.
— Это такая игра? — Граф Агне подкинул в руке освободившийся кинжал.
— Вовсе нет. Рыжий Дьявол не ставит девок выше военной чести. Ты просчитался, юнец. — Граф Оссори развернул коня и галопом пустил прочь.
Рагнар тряхнул головой, отрешаясь от приятного видения: стрела трепещет в шее Ящера. Спрыгнул наземь, вбросил за голенище кинжал. От сочувствующих и возмущённых рож вокруг стало тошно. Сначала «девица», потом «юнец»... Нет, Ящер за это ответит! И отдельно — за шапку.
— Рыжий Дьявол немногим старше меня, так ведь, графиня? — Рагнар попытался придать голосу небрежность, но злость так и клокотала. Ответа не последовало, женщина обмякла в надёжных капитанских руках, закатив глазки. — Снова обморок! Ну приведите же её в чувство! Да мы галантнейшие из кавалеров в сравнении с этим уродом… Янник! Она на твоём попечении. Думаю, можешь даже оставить… Я же вижу, как ты на неё смотришь.
3
— «Я выдавлю ей глаза и сделаю из пальчиков ожерелье!», кричал мне грозный граф и боялся на лишнюю нийю сдвинуть нож к нашей камеристке!
— Рональд, надо было ехать с вами! Мы такое пропустили!
— Да, господа, пропустили вы многое.
— А дальше, дальше?!
Рональд, благосклонно кивнув, взъерошил волосы и продолжил представление. Шатёр главнокомандующего, оправившись от налёта, преобразился в театральные подмостки, где главную роль исполнял сам граф Оссори. Зрители сидели на скамьях и попонах, кто-то подпирал стены. Альда забралась в кресло и шепталась с малышом Рони. Офицеры хохотали, и даже графиня Оссори, всерьёз обеспокоенная судьбой Катрии, не могла удержаться.