Страница 380 из 402
Я засунула фонарик в карман. В этот момент я решила, что если Леды здесь не окажется, то я просто подожду, пока полиция ее найдет. Это лишь вопрос времени.
Прекрати трусить, курсант! – рявкнул сержант в моих мыслях. Мне было четырнадцать, и он возвышался надо мной на две головы, поэтому не видел, как я зажмурилась от страха. – Прыгай в это чертово озеро или я сам тебя швырну туда!
Ступая так тихо, насколько это возможно, я приблизилась к шкафу, начиная сомневаться: оттуда не доносилось никаких звуков. Неужели я действительно ошиблась и Леда прячется в другом месте? Это было бы логично, ведь она убила стольких людей и не стала бы прятаться в шкафу в собственном доме. Если только она не сумасшедшая. А она как раз такая.
В этот момент с моим сердцем творилось что-то странное; выдох застыл в горле, ладони в печатках вспотели; от нервного напряжения тело вытянулось в струнку. Я мельком подумала об оружии, которое теперь находилось в участке, но тут же одернула себя – оно мне не понадобится.
Я взяла себя руки и, ухватившись за дверцы, рванула их в разные стороны. В шкаф хлынул поток света. Игрушки, коробки.
Леда Стивенсон.
В этот момент она не была Ангелом Милосердия. Она не была Неизвестным. Она не была Криттонским Потрошителем, который убил детектива Дина и детектива Гаррисона. Она была просто Ледой. Просто девушкой, которой требовалась помощь.
Она в шоке вытаращилась в меня, распахнув рот в немом крике. Колени были плотно прижаты к груди, а руки, сжатые в кулаки, стискивали уши, будто пока я не вошла в дом, она стучала этими кулаками себя по голове. Наказывая себя за содеянное. Я поняла, что это не та девушка, которую я видела в квартире детектива Дина. Эта Леда – девушка из прошлого. Из того проклятого амбара на кукурузном поле, где она пересилила свой страх, напоила меня водой и освободила от цепей. Сейчас передо мной была девушка, которая, срывая голос, в отчаянии кричала: «Нет! Кая, ты же обещала!».
Мы смотрели друг на друга в немом ужасе. Леда разжала кулаки и закрыла рот, но все еще смотрела на меня взглядом, полным страха и боли. Перед моими глазами все вдруг расплылось, когда появились непрошеные слезы. В груди больно сжалось сердце, не позволяя качать кровь.
Внутри меня звучали ее крики и мои обещания.
- Он никогда больше тебя не тронет, Леда. Никогда. Клянусь.
- Ты защитишь меня? Никто, никто меня не защищал! Никто не…
- Обещаю, Леда. Он никогда больше тебя не тронет. Клянусь, я спасу тебя от этого кошмара.
Я сморгнула горячие слезы и тяжело сглотнула. Опустилась перед шкафом на корточки и Леда опустила голову, внимательно следя за каждым моим движением. Ее глаза, как раньше, превратились в два больших красивых стеклышка. Как я могла раньше не замечать этого в ней? Разрушенного сердца, разорванных детских воспоминаний? Почему я не видела, какая она красивая?
Зато Джек видел.
Губы Леды задрожали, и ее слезы, скатившиеся к подбородку двумя одинаковыми полосками, раскроили мое сердце. Но я больше не плакала. Слезы в моих глазах высохли мгновенно; слабость была минутной, и теперь я смогла видеть все четче и ярче.
- Почему ты не спасла меня, Кая? – С губ Леды сорвалось судорожное дыхание, крылья носа затрепетали. Я видела, как мышцы шеи и плеч напряглись, как от уголков глаз разбежались морщинки, а лицо перекосилось от боли.
- Леда…
Ее ресницы слиплись от слез, губы распухли от того, как сильно она закусывала их от страха. Она вцепилась пальцами в свои колени, будто желая сдержать ярость внутри себя. Будто пыталась побороть желание вцепиться в мои волосы. И дрожащим от эмоций голосом она пробормотала:
- Я все вспомнила.
Слова, сорвавшиеся с ее губ, прозвучали как обвинение, как приговор. Я прикрыла веки, но не могла попросить Леду ни о чем не говорить. Я не могла просто отмахнуться от нее и попросить вылезти из шкафа, потому что только так я могу ей помочь и уйти. Хоть раз в жизни кто-то должен обратить на нее внимание. Поэтому Леда сидела в шкафу, откинувшись спиной на отвратительные игрушки, напоминающие о сломанном детстве, и ссутулив плечи, а я сидела на корточках, чувствуя тянущую боль в колене.
- Я не злюсь на тебя, Кая, - шепнула Леда из глубин шкафа. – Я не злюсь, потому что никто не может победить моего отца. Он… он не такой хороший, как говорил, да? – Она проглотила слезы.
Ей уже двадцать два, но выглядит она крошечной и хрупкой, как изящная хрустальная ваза, место которой – в музее за стеклом. Меня ужаснуло, что даже сейчас, когда она все вспомнила, когда она поняла, каким монстром был ее отец, ее вера все еще устойчиво держится на границе, а в ее голубых глазах плескается море желания защитить всех кроме себя.
- Нет, он не хороший, - подтвердила я тихим голосом. Леда согласно кивнула, слабо улыбнувшись. Она продолжала беззвучно плакать, будто не замечая, что от слез горят щеки и щиплет губы.
- Да. Мне просто не хотелось верить… - она не смогла закончить, поэтому пришлось мне:
- Никто не хочет верить, Леда.
- Ты не виновата, что не смогла меня спасти, Кая, - она втянула губы, а затем с шумом выдохнула. – Нет, никто не виновен. Он закопал тебя живьем… я помню, как мне было страшно и как я хотела, чтобы ты очнулась, но ты все не открывала глаза… Он убил тебя, - закончила она.
- Он убил меня, - повторила я следом за ней твердым голосом. – Но я не могла оставить все как есть. Ведь я обещала тебе, что… я обещала, что спасу тебя, - с трудом закончила я.
Грудь Леды содрогнулась. Она с трудом пыталась втянуть внутрь себя воздух, но у нее не хватало сил. Она отвернулась, и я увидела ее профиль и багровые следы на шее. Следы чьи-то сильных пальцев, оставивших синяки. Это сделала я. Я пыталась убить ее. Я зажмурилась, но когда вновь посмотрела на нее, шея Леды все так же притягивала взгляд ужасными отметинами.