Страница 366 из 398
А вот у меня с мозгами наметились явные проблемы. Почему? Да потому что вопреки логике и элементарному здравому смыслу, мне вдруг страстно захотелось мёда. Не иначе на нервной почве, потому что обычно к мёду я совершенно равнодушна, впрочем, как и к сиропу, которыми моя мама любила поливать блинчики. А тут так приспичило, что даже вид пчёлки размером с мою ладошку не отбил аппетита. Рот мгновенно наполнился слюной, а желудок тоскливо заурчал. Не сдержавшись, вытянула вдоль ствола руку, осторожненько сковырнула с коры сладкий потёк и задумчиво его пожевала.
Умница Вард, быстро сообразил куда я нацелилась и гневно рыкнул. Я вздохнула и жалобно заканючила:
― Хочу мёда, просто сил нет. Кажется, если не съем хоть чуть-чуть… всё… тут же умру от недостатка сахара в организме.
Вард уставился на меня, как на полную кретинку. Но я упрямо поджала губы и насупилась. К куче моих недостатков, вдруг ещё и ослиное упрямство добавилось. Держу пари, если бы мой мохнатый нянь был человеком, точно закатил бы глаза и сказал что-нибудь не очень приличное. Вард, злобно рыкнув, явно выругавшись по-кошачьи, подошёл к дереву, упёрся в него передними лапами, лизнул коричневый потёк, а потом отступил и выразительно покосился на меня, мол, оближи кору, если тебе невтерпёж и давай уносить отсюда ноги, пока хвост не отгрызли. Я хихикнула, представив себя облизывающей ствол дерева.
― В дупле мёд вкуснее, ― заявила я, прекрасно понимая, что сейчас похожа на чокнутую, но не в силах остановиться. ― Там соты… Знаешь, какие они вкусные. Их даже жевать можно… ммм …
Вард схватил зубами моё платье и попытался потащить за собой, но я намертво вцепилась в дерево, изображая лесную дриаду. Я так упёрлась, что ещё немного и могла бы слиться с ним навеки.
Мой спутник выразительно оскалился, а я упрямо буркнула:
― Пока ни попробую мёда, с места не сдвинусь.
Вард чихнул, отошёл подальше и лёг, насмешливо уставившись на меня. Типа: «Ну, давай, самоубийца! Я посмотрю, что у тебя получится, а потом, когда пчёлы угомоняться, так уж и быть, прикопаю твои косточки под этим же деревом».
― Спасибо, тебе, ― проворчала я на него. ― Нет, чтобы другу помочь, он вместо этого лежит и презрительно скалится.
Вард вскочил и убежал.
― Ты куда? ― завопила я ему в след, но он даже не обернулся. ― Эх, ты, бросил друга перед трудным испытанием, … ― задумчиво сказала я, рассматривая дупло. Мало мне жажды сладкого, так к ней вдруг ещё добавился проснувшийся азарт. Что ж, будем изображать медвежонка Винни.
Кстати, медведи пчёл совершенно не боятся из-за очень густой шерсти. А у меня… я даже слегка расстроилась и тихонько застонала, рассматривая идеально гладкую, без единого волоска, нежнейшую кожу руки. А когда поняла о чём жалею… Господи, у меня на почве этого дурацкого мёда, похоже началось помутнение рассудка или нервная горячка. «Ну ничего, ― подбодрила я сама себя, ― сейчас медка отведаю и всё наладится. А что касается шерсти, мы и без неё справимся».
Я побродила по округе и нашла подходящий инструмент для моей авантюры: тонкую, но очень длинную палку, раздвоенную на конце и два огромных листа лопуха. Можно, было бы развести костёр и попытаться окурить пчёл дымом, но у меня для этого не было с собой никаких приспособлений. К тому же, неизвестно, как пчёлы Деллинга отреагируют на подобные манипуляции. Возможно, вместо того, чтобы успокоиться, они выйдут на тропу войны против того, кто вздумал приобщить их пассивному к курению.
Расстелив листья под деревом, я встала на предельно возможное расстояние и осторожненько стала подсовывать палку под нижнюю соту, которая немного выдавалась наружу. Пчёлы загудели громче и накинулись на палку. Любого другого это зрелище напугало бы до икоты, а я, высунув от усердия язык, с маниакальным упорством тыкала своим инструментом в дупло. Мои усилия вскоре увенчались успехом и кусочек соты шлёпнулся на расстеленные внизу листья.
Пчёлы на секунду заткнулась, а потом из дупла вырвался рой и весьма внушительной тучкой, завис в поисках идиота, посмевшего сунуться в их жилище. Я закрыла рукавом нос и рот и быстренько нырнула в ближайшие густые кустики, скрутилась в плотный клубок, изображая окаменевшего ёжика в платье, даже дышать старалась как можно реже. Пчёлы сделали пару кругов по округе…
Вы видели несущегося на бреющем полёте истребителя? Мне до этого приходилось только в кино. Жуткое, я вам скажу, зрелище. От гневного рёва пчёл у меня заложило в ушах. Больше всего мне хотелось подхватить юбки и с визгом броситься прочь. Но, наконец-то, проснувшийся инстинкт твердил: «Лежи, дура, и дыши через раз. Стоит тебе пошевелиться, как твоя задница за пару секунд станет похожа на подушечку для булавок».
Никого не обнаружив, пчёлы успокоились и вернулись в свой улей. Видимо, полетели осматривать ущерб, выставив возле входа солдат. Поскольку мне совсем не улыбалось оплачивать счет, который мне могли выставить, за кражу лакомства, я решила, пора уносить ноги и как можно быстрее. Но уйти без добычи…
Плюнув на вопли взбесившегося от ужаса мозга, подобно змее, стараясь не потревожить ни одного сучка, ни одной веточки, выползла из кустов и замерла памятником, стараясь не дышать, готовая в любую минуту метнуться обратно. Пчёлы не обратили на всклоченную девицу никакого внимания. У них своих дел было полно, а мой запах скорей всего отнесло ветром. Как известно бог заботиться о дураках и пьяницах.
Ободрённая успехом, я окончательно охамела. Подхватив свой воровской инструмент, дотянулась им до лопуха, на котором лежала истекающая мёдом сота, проткнула его боковым сучком и потихоньку, буквально миллиметр за миллиметром, потянула к себе. Стоило пчеле-воину чуть громче загудеть, я тут же каменела. То ли я действовала сверх осторожно, то ли пчёлы были не очень-то заинтересованы возвратом выпавшей собственности, но мне удалось вполне благополучно дотащить добычу до кустов.