Страница 353 из 398
Пока я жевала, Эльжберта рассказывала о том, что случилось за то время, пока меня не было.
Ах, малышка, если бы ты знала, какой ужас мы пережили. Я пришла домой, а тебя нет. Сначала подумала, что ты за Тором увязалась, только удивилась, чего это миску посреди двора бросила. Ну, я орехи дочистила, да в дом занесла, а потом своими делами занялась. К вечеру Вёлунд вернулся, а вскоре и Тор прибежал. Я смотрю, а он один. Спрашиваю, где Алекс. А он мне: «Когда утром уходил, дома была, собиралась орехи чистить. Может, она в пекарне застряла». У меня сердце так и зашлось. Какая пекарня! Пока я была у отца, ты не приходила. Разминуться мы никак не могли. Улица-то у нас одна.
Выскочили мы во двор, тут соседка топает. «Чего, ― спрашивает, ― всполошились». Ну, я ей и говорю: «Алекс куда-то пропала». А она мне: «Нашли из-за чего панику разводить! Наверно, она с Сигурдом уехала. Люди говорят, что в соседней деревне какой-то бедняга то ли ногу сломал, то ли вовсе убился. Сигурд только вернулся, а тут такое. Он же без нашей Алекс на вызовы теперь и не ходит. Точно девочка с ним уехала».
Мы и успокоились. Дело-то для нас уже привычное, что вы с Сигурдом, как нитка с иголкой. Ужинать сели, а тебя всё нет. К ночи вдруг ветер поднялся, и снег пошёл. Тор разволновался, хотел за тобой ехать, так отец запретил: «Малышка в безопасности. Сигурд о ней позаботится. А что не вернулись ― случай, наверно, тяжёлый. Сам знаешь, наша птичка сердобольная не уйдёт до тех пор, пока есть хоть малейшая угроза здоровью больного. Спать иди».
А Тор упёрся: «Ты как хочешь, а я поеду, ― кричит, ― и всё тут. Чую что-то тут не чисто. Алекс исчезла, даже коротенькой записки не оставила. Она же знала, что я волноваться буду. Значит, во что бы то ни стало, постаралась бы вернуться или найти способ предупредить нас о задержке».
Тут и Вёлунда стали сомнения одолевать. «Вообще странно всё как-то… Почему Сигурд никого не предупредил о том, что Алекс с собой забирает. Понятное дело, малышка была в доме одна, но народу в деревне полно. Мог бы передать с кем-нибудь, чтоб мы не волновались. Ладно, уговорил, поехали». ― Они во двор вышли, а там ветер такой, что с ног валит. Метель так и норовит глаза повыбивать. Вёлунд посмотрел на это безобразие и махнул рукой. «За Алекс утром поедем. Зачем попусту судьбу испытывать. Не ровен час, сами в такую пургу заплутаем. Сигурд не дурак, получше некоторых понимает, что к чему. Он рисковать девчонкой не станет. Точно тебе говорю, они в деревне будут сидеть, пока метель не стихнет».
Тор, конечно, поворчал, да делать нечего, смирился.
Той ночью мы почитай и не спали. Я не могла глаз сомкнуть от смутной тревоги, камнем застрявшей в груди. Вёлунд тоже ворочался с боку на бок, будто чуял беду. А Тор, по-моему, всю ночь на кухне так и просидел, прислушиваясь к вою ветра за стеной. Едва рассвело, вскочили на улицу, а вокруг белым-бело. Это ж надо! Никто не ожидал, что зима так рано наступит. Мы пока все дела по хозяйству сделали, метель и стихла. Мужчины стали собираться за тобой.
Я одежонку тёплую для тебя Тору в руки сунула и велела проследить, чтобы ты хорошенько укуталась. Только мужчины сели в сёдла, калитка хлопнула, и во двор ввалился Сигурд, с ног до головы облепленный снегом. Чисто снеговик, только глаза моргают. Мы даже его и не сразу признали. Увидел Вёлунда и Тора, изумлённо вытаращился. Спрашивает, куда, мол, намылились. «Как это куда? За тобой и Алекс, ― психанул Тор. ― Где она? Ты почему никого не предупредил, что берёшь её с собой?»
«Куда беру? ― почему-то удивился жрец и спрыгнул с коня. ― Вы что тут все, с ума посходили?! Я только вчера из Стрёмлила возвратился. Едва перевал пересёк, метель началась. Видно, не утерпела Скади1 решила раньше времени установить свою власть в Аскере. Дорогу моментом замело. В одном месте, чуть в пропасть не сковырнулся. Сам удивляюсь, как выкарабкался. Не иначе Хёд, слепой бог судьбы, смилостивился. Вот и решил не дразнить богов и в соседней деревне до утра переждать. Я даже домой ещё не заезжал. Сразу к вам. Хотел Алекс гостинцами порадовать…».
Сказал и застыл прямо, как изваяние. Да и мы не лучше. Нас будто всех разом мечом по голове шарахнуло. Если ты не с Сигурдом… Жрец первый отмер и командовать начал: «Вспоминайте, живо, кто вам сказал, что я вернулся? Соседка… Ормхильд что ли? Гуднё? А ну, пошли к ней. Как зачем?! Спросим, кого это она там видела. Первый раз со мной такое, чтобы меня с кем-то перепутали».
― Ах, доченька, ― Эля даже волосы перестала мне расчёсывать и горестно замерла. Крупная слеза, размером с горошину медленно сползла с её щеки.
― Мам, ну чего ты, мам, ― повернулась и прижалась лицом к её животу, ― всё хорошо. Я же здесь, с тобой. Не надо, не плач, пожалуйста.
― Конечно, конечно, ― всхлипнула женщина, и торопливо вытерев слёзы велела:
― Ты кушай, ласточка моя ненаглядная, кушай. Отвлекаю тебя болтовнёй своей. Прости, больше не буду.
― Нет, нет, ты рассказывай. Мне очень интересно. Только не плачь. Мне так жаль, так жаль, … ― пробормотала я, чувствуя себя последней мерзавкой. Жили себе люди, жили, ругались, мирились. Короче, всё как у всех, а тут я им на голову свалилась. Тысяча и одно ходячее несчастье.
― О чём это ты жалеешь?
― Я вам столько горя принесла.
Эля всплеснула руками:
― Ну что ты выдумываешь!
Женщина села рядом со мной и уткнулась лбом мне в плечо. Наверно со стороны это выглядело немного смешно и нелепо. Она такая большая, сильная, а я рядом с ней ― пигалица несчастная. Но мне было наплевать. Меня до краёв переполняло чувство любви, нежности и доверия к женщине, за короткое время сумевшей стать для меня другом, наставником и даже матерью. Я стянула с её головы платок и погладила густые, тёмные волосы. Эля мгновенно откликнулась на нехитрую ласку, осыпав мои лоб и щёки ласковыми поцелуями. А я перехватила её такие большие и добрые ладони и уткнулась в них лицом.