Страница 275 из 398
― Алекс, солнышко, ты так молода. Арн великолепный мужчина, но он, как и многие сильные мужчины, немножечко слеп. Ему нужно помочь…
― Протереть глазки?
Кюна недовольно дёрнула меня за платок:
― Прекрати. Если у тебя его уведут, ты первая будешь жалеть.
― Ну, уж нет. Пусть катится к подружкам. Тогда я буду чувствовать себя свободной от всех обязательств и вернусь к своим делам.
― Каким?
― Лечить нервы.
― Странно со стороны ты выглядишь вполне уравновешенной.
― После всего, что мне довелось пережить… Меня мучают кошмары, пугают громкие звуки, ― призналась я. ― Как-то муженёк решил без предупреждения зайти ко мне на огонёк…
― И что? Надеюсь, ты была в красивом белье, ― глаза суррины округлились от любопытства.
― Даже если и была, то он не успел этого оценить.
― Почему?
― Рессир так грохнул дверью, что от испуга я спряталась под кроватью, быстрее чем он понял куда я подевалась. Он потом долго не мог выкурить меня оттуда.
― Что?!
Кюна всхлипнула и вдруг начала хохотать. У неё брызнули из глаз слёзы, а она хохотала всё громче и никак не могла успокоиться. В комнату влетела Йорунн, за ней спешил брют. Они оба застыли на пороге каменными изваяниями, при виде кюны, корчащейся от смеха.
― Стража!!! ― завопила первая фрейлина. ― Сюда! Проклятая ведьма уморила кюну Рунгельд!
― От смеха ещё никто не умирал, ― вежливо заметила я и откусила кусочек курицы.
― Ведьма, проклятая, как ты смеешь спокойно жрать, когда наша кюна корчится в судорогах! ― визжала дородная дама, размахивая у меня перед носом довольно крепкими кулаками. Брют, перехватил нервную даму за талию и удерживая на месте, пытаясь одновременно утихомирить её и неодобрительно коситься на меня.
Я преспокойненько откусила ещё кусочек и прожевала. Ммм… вкусно и приправ в самый раз.
― Господин Ингольв, предайте вашему повару, что он просто волшебник.
Йорунн удалось вывернуться из хватки управляющего, и она ринулась на меня. Если бы не брют, предусмотрительно подставивший подножку первой леди, я точно лишилась бы своей шевелюры. Кюна, наконец, прекратила хохотать и обратила внимание на назревающую потасовку.
― Вон! ― рявкнула разгневанная королева. ― Я никого из вас не звала в мои покои.
Стражников, топящихся в дверях, будто ветром сдуло. Йорунн испуганно вытаращила глаза и зашевелила губами, став невероятно похожей на снулую рыбу. Ингольв оказался более сообразительным:
― Простите, суррина, мы неправильно оценили ситуацию и уже уходим, ― мужчина низко поклонился королеве, крепко ухватил Йорунн за локоть и выволок её в коридор, плотно прикрыв за собой двери.
Кюна вздохнула и откинулась в кресле:
― Один, я забыла, когда последний раз так смеялась. Ну, рассказывай скорее, что было дальше.
― Ничего. Арн приказал мне вылезти.
― А ты? Будь оно всё неладно! Ну, что из тебя каждое слово тащить нужно.
― А я отказалась.
― Почему? Вот глупенькая. Это же почти идеальная ситуация для соблазнения. Ты выбираешься из укрытия. Рубашечка натягивается и выгодно обрисовывает тебя в стратегических местах. Подол приподнимается, ножка больше обычного оголяется, плечико…
― Как бы эротично я не выползала из-под кровати, всё равно это выглядело бы глупо. Вот я и упёрлась, доведя бедного рессира до белого каления. Он чуть весь дом не обрушил от ярости. Когда я, наконец, вылезла, он был уже в таком состоянии, что ему было плевать, даже если бы я была абсолютно голой.
Несколько минут королева пристально меня разглядывала. Она осторожно кончиками пальцев провела по моей щеке.
― Ты такая милая, ― кюна тихонько вздохнула, ― к тебе хочется прикасаться. Можно? ― спросила она, ткнув пальцем в платок, прикрывающий мою голову.
Не совсем понимая, чего она хочет, я просто кивнула. Воспользовавшись разрешением, королева стянула тонкое полотно и восхищённо выдохнула:
― Один! Твои волосы… Там откуда я родом, пчёлы делают мёд точно такого цвета. Никогда не видела ничего более красивого.
Я невольно улыбнулась.
― Что? Что такого смешного я сказала?
― Моя служанка Сигрун говорит также. Дай ей волю, так она бы их целый день расчёсывала.
Королева провела пальчиком по короне из кос, уложенных вокруг моей головы запустила руки в рассыпавшийся по моей спине водопад тугих локонов, заправила мне за ухо выбившуюся прядку.
― Когда я первый раз тебя увидела, меня поразили твои необыкновенные глаза. В тот день я вынуждена была присутствовать в зале. Как же я ненавидела всё и всех вокруг. Мне приходилось сидеть и улыбаться, когда больше всего на свете, хотелось заползти в самый тёмный уголок дворца и завыть во всё горло от сводящей с ума боли. И вдруг эти нежные, маленькие руки, ― кюна погладила мои ладони, ― такие грязные, исцарапанные, сплошь покрытые синяками. Разводы крови, размазанные по щекам, а в глазах, бесконечное сочувствие и мольба разрешить помочь. Бедная девочка, ― женщина грустно улыбнулась, ― я хотела сделать тебя счастливой. У меня не получилось, да?
― Не казните себя за это. Вы спасли мне жизнь.
― Значит, Арн не принял тебя, … ― кюна задумчиво побарабанила по подлокотнику кресла. ― Твой муж редкостный… упрямец.
― Нет, просто его сердце принадлежит другой, ― пожала я плечами, почувствовав болезненный укол, ― а когда любишь…
Королева, осторожно погладила меня по голове.
― Глупости. Дай ему время, и он поймёт, что получил настоящее сокровище. А не поймёт…
По моим щекам побежали дорожки слёз.
― Суррина Рунгельд, умоляю, аннулируйте наш брак. Он любит госпожу Хельгу. Я хочу, чтобы рессир был счастлив.