Страница 145 из 398
Глава 51
Первое время, после того как я вынуждена была топать пешком, утешала себя мыслью, что ходьба очень полезна для фигуры и мои ноги станут идеальной формы. Но по мере того, как пройденный мной километраж увеличивался, а голодный желудок уменьшался, мысли исчезали, сменяясь пугающей пустотой и безразличием.
Теперь все мои стремления сводились к одному — вовремя переставлять ноги. Иногда, совершенно обессилев, падала, но мой мучитель далеко не сразу останавливался, испытывая особое удовольствие от наблюдения за тем, как я волочусь за лошадью безжизненной тряпкой, обдирая ноги и живот. Только вмешательство Ванги, заставляло Ульва прекращать издевательства.
Я старалась использовать любую возможность, чтобы отдохнуть. Попросту говоря, стоило коню Ульва остановиться, я тут же валилась с ног и лежала, пока меня не начинали пинать, с требованием «поднимайся, ленивая тварь». Сама не знаю, почему я так упорно цеплялась за жизнь. Скорей всего из чистого упрямства. Каждый раз, перекошенная физиономия Ульва, убедившегося, что я ещё не сдохла, действовала на меня лучше всякого допинга.
Этот мерзавец к своему скакуну относился не лучше, чем ко мне. Бедное животное ничего кроме тычков, резких рывков поводьев и весьма болезненных ударов от хозяина не видело. Когда бедняга захромал, Ульв набросился на него с кулаками. Ванги молча оттолкнул командира, осмотрел повреждения и вынес вердикт: подкова держится на соплях, под неё попал камушек, сильно сбив копыто. Нужно было срочно искать кузнеца.
Угадайте, кого Ульв обвинил в случившемся? Конечно, проклятую ведьму. Он успел пару раз хорошенько мне врезать, но Ванги отшвырнул его и вытащил меч. Ульв окончательно взбесился и стал пинать всё подряд. Бесновался он до тех пор, пока под ноги не попался особо упрямый камешек. Обычно я не злопамятна, но тут мне доставило истинное удовольствие, украдкой наблюдать, как проклятый садист прыгает на одной ноге, сквозь зубы выплёвывая самые страшные ругательства. Подхватив своего коня под уздцы, Ульв прихрамывая и проклиная всё и всех на свете, повернул к виднеющемуся вдалеке жилью.
На въезде в деревню мы внезапно остановились. Я с облегчением рухнула на землю. Мне было абсолютно всё равно, чем была вызвана остановка. Я сидела на земле и молилась, чтобы она продлилась как можно дольше. Ульв подошёл ко мне и, схватив за шкирку, как шкодливого щенка, встряхнул и швырнул в огромное корыто, доверху наполненное водой. Оно стояло с боку от дороги и предназначалось, по-видимому, для того, чтобы поить скот.
От неожиданности я захлебнулась и с головой ушла под воду. Возможно, я бы просто утонула в этом проклятом корыте, но мой мучитель не желал мне лёгкой смерти. Ухватив за волосы, Ульв вытащил меня на поверхность, дал несколько секунд откашляться и снова макнул. Так продолжалось несколько раз. Он окунал меня с головой, придерживал несколько минут под водой, при этом елозя мной по дну. В первый раз я громко заорала, но тут же поняла, что сделала ошибку, так как не успела вовремя закрыть рот, и нахлебалась воды. Если очень хочешь жить, соображать начинаешь быстро. В дальнейшем, едва вынырнув, я открывала рот только для того, чтобы быстро вдохнуть как можно больше воздуха.
— Тролль тебя побери! Ты что совсем спятил?! — услышала я сквозь шум в ушах.
— Заткнись, достал уже, — огрызнулся Ульв и, вытащив меня из корыта, швырнул на землю.
Я жалкой кучкой валялась на земле, выплёвывая остатки воды и судорожно кашляя
— Ульв, ты точно свихнулся.
— Идиот, я просто хотел хоть немного избавиться от вони. Нас с ней и в свинарник ночевать не пустят.
— Да? А кто в этом виноват? Из-за твоей паранойи девчонка даже в уборную вынуждена была ходить со связанными руками.
— И что? От неё всё равно несло, как от выгребной ямы, запах мочи только слегка разнообразил её вонь.
Я лежала на земле грязной, мокрой тряпкой и из моих глаз медленно капали слёзы горечи и унижения. Но как только Ульв подошёл, слёзы тут же высохли.
— Что разлеглась? Вставай, а то так и поволоку тебя на верёвке.
Этих слов было достаточно, чтобы придать мне сил. Сначала я встала на четвереньки, потом в полный рост. Мокрая одежда, ставшая на несколько размеров больше чем надо, плотно облепила тело влажным, мерзким коконом. Меня стало колотить от холода и нервного истощения. Ульв несколько минут пристально меня разглядывал, потом неопределённо хмыкнув, двинулся дальше.
Наше появление в деревне произвело фурор. Народ столпился вдоль заборов, с любопытством разглядывая двух незнакомцев, за которыми на длинной верёвке, как беглая корова, тащилась, чуть переставляя ноги, грязная, мокрая бродяжка в рваном тряпье. Вид длинных домов заставил моё сердце сжаться от тоски.
— Эй, вы, что уставились, будто ведьму не видели? ― злобно рявкнул Ульв. ― Где живет кузнец?
Несколько пальцев ткнуло в нужном направлении. Возле дома кузнеца Ульв привязал лошадь и пошёл договариваться с хозяином, буркнув нам «ждите здесь». Переговорив минут десять, он вышел во двор и махнул нам рукой, в сторону одного из строений. Это оказался огромный сарай, служивший также конюшней.
Ванги отвязал верёвку, и я с облегчением упала в сено. Мне было очень холодно, и я постаралась зарыться поглубже. Провозившись несколько минут, свернулась в позе эмбриона и затихла. Мужчины расседлали скакунов и хорошенько их вытерли.
— Я не понял, — удивился Ванги, увидев, что Ульв заводит своего коня в стойло, — мы здесь заночуем?
— Придётся. Кузнец сейчас занят, сказал, что посмотрит моего коня утром.
— И ты это так спокойно принял?
— Сначала психанул, ― признался Ульв, а потом подумал, нам тоже не мешало бы помыться и отдохнуть. Совсем скоро мы доберёмся до Фолэста, но в таком виде нас в жизни не пустят к ярлу. Скорее прогонят взашей, приняв за обычных бродяг. Так что, можешь пока расслабиться, — Ульв хлопнул молодого парня по плечу, — но не сильно. Пойду наведаюсь в баню и ещё кой-куда.