Страница 146 из 398
— А я?
— А ты ведьму стереги. Пожрать тебе пришлю. Помыться… потом успеешь.
Ульв уже приоткрыл двери, как вдруг остановился и, не оборачиваясь, негромко позвал:
— Ванги…
— Ну?
— Если ты позволишь ведьме сбежать, то я вспорю тебе брюхо и заставлю сожрать собственные кишки. Ты меня понял? Не слышу?!
— Да понял я, понял.
— Я тебя предупредил, если что, потом не жалуйся. — Ульв вышел во двор, громко хлопнув дверью.
Некоторое время Ванги возился со своими вещами. Потом подошёл к двери и выглянул во двор. По-видимому, не заметив там ничего подозрительного, он тихо позвал:
— Эй, ты жива?
— Скорее да, чем нет, — сквозь дрёму проворчала я. Благодаря сену, я потихоньку согрелась и меня потянуло в сон.
— Дай я посмотрю на твои руки.
— Это зачем ещё?
— Небось, здорово тебе верёвка натёрла-то. Пока Ульва нет, давай я её немного ослаблю.
— Ванги, прости меня за неблагодарность, но если ты не хочешь меня развязать, то пошёл ты к чёрту со своей помощью. Оставь меня в покое.
— Не упрямься.
Я поняла, что он не отстанет и застонала в слух. Двигаться не хотелось совершенно. У меня ныла каждая клеточка и молила об отдыхе.
— Ты просто вытяни руки, можешь даже не шевелиться.
— Интересно, как можно вытянуть руки не пошевелившись, — проворчала я. — Чёрт с тобой — на.
Не открывая глаз, я сделала то, о чём меня просили. Несколько минут стояла тишина, а потом мой спутник взорвался:
— Почему ты молчала?
— О чём это? — спросила я нехотя.
— Ты что совсем дура, да? О своих руках. Ты посмотри на эти страшные рубцы от верёвки. Возможно туда попала инфекция. Ещё немного и ты останешься без рук.
— И что бы ты сделал, если бы я сказала?
— Уговорил бы Ульва ослабить верёвку, или чтобы ты ехала со мной.
— Не обижайся, но ты ничем не мог бы мне помочь, и мы оба прекрасно это знаем. Поэтому ни к чему было сотрясать воздух.
Только Ванги взялся за верёвки, как дверь скрипнула и в сарай вошёл мальчик.
— Ты кто такой и что тут делаешь? — шикнул на него мой помощник и закрыл меня спиной.
— Альв, сын кузнеца. Мама прислала вам поесть.
— А… спасибо. Поставь на пол и иди.
Мальчик послушно поставил котелок на пол, положил сверху толстый ломоть хлеба, но не ушёл. Он продолжал нерешительно топтаться на пороге.
— Ну, чего застыл? Говорю же, топай домой.
— Господин воин, можно мне на ведьму хоть одним глазком взглянуть, а?
— Вот любопытный! Марш отсюда.
Мальчик опустил голову и обиженно засопел, но остался на месте. Я невольно улыбнулась. Он чем-то напомнил мне Тора, возможно, упрямо сжатыми губами.
— Пусть посмотрит, тебе, жалко, что ли? — буркнула я, нехотя вылезая из своего тёплого кокона. — Ну, иди сюда, Альв. Какой сегодня, кстати, день?
— Четверг, — удивлённо пробормотал мальчик.
Ему было лет семь-восемь. Он был симпатичным курносым парнишкой с довольно правильными чертами лица и круглыми от любопытства глазёнками.
— Ага, значит четверг… Так вот, по четвергам я не ем любопытных мальчишек.
— Чего? — от испуга у малыша глаза стали ещё больше.
— Не кусаюсь я — вот чего. Иди поближе, мне на тебя тоже хочется посмотреть. — Он сделал несколько несмелых шагов и снова замер. Видно было, как беднягу терзает любопытство по полам со страхом. Мне даже стало интересно, что возьмёт верх. В конечном итоге, любопытство одержало победу.
— Что с рукой? — спросила я, когда заметила, что его правая рука плотно перебинтована и подвязана на груди.
— Повредил…
— Сильно?
Мальчик кивнул, и глаза его вдруг наполнились слезами. Одна из них большая, как горошина, медленно скатилась по его щеке.
— Ничего страшного, — утешающе похлопал его по спине Ванги, — поправишься. На мальчишках всё быстро заживает.
На лице мальчика отразилось невыносимое страдание:
— Отец возил меня к целителю... Он сказал, что я теперь на всю жизнь калека. Моя рука никогда не будет прежней, — Альв горько всхлипнул. — Я никогда не смогу быть таким же сильным, как мой отец. — Последнее признание далось ему с явным трудом, и ещё одна горькая слеза медленно скатилась по бледной щеке.
— Покажи мне свою руку, — тихо попросила я. Альв невольно отшатнулся и прикрыл больную руку здоровой, но не убежал. — Если, конечно, не боишься, — подзадорила мальчика, взяв его на испуг. Я чувствовала, как он колеблется.
Малыш оказался с характером. Он тут же подошёл ко мне ближе. Храбрый встрёпанный воробушек. Он изо всех сил старался казаться совершенно бесстрашным. Я с жалостью смотрела на его искривлённые, тонкие пальчики. Бедному малышу пришлось испытать жуткую боль.
— Ты не мог бы снять повязку. Я хочу взглянуть поближе. Если ты не против.
Альв тут же снял повязку и протянул мне руку. Я осторожно прикоснулась к ней. Мальчик с изумлением и ужасом уставился на мои связанные руки с разбитыми и расцарапанными в кровь костяшками пальцев.
— Если ты боишься, можешь уйти, — мягко сказала ему. — Но, если останешься, возможно, я смогу тебе помочь. — Мальчик, ни секунды не колеблясь, тут же кивнул. —Твои пальцы болят?
— Немного.
— Это хорошо.
— Что хорошего в том, что малыш испытывает боль? — изумился Ванги.