Зимняя сказка

– Вы видите? Теперь вы это видите?! – воскликнул Элжерон, указывая на тень.

К его удивлению, обе женщины синхронно замотали головами.

– Как же… – выдохнул граф, поворачиваясь к существу. Оно наклонило голову ниже и сделало к нему шаг. Элжерон вновь отшатнулся, понимая, что та кровь, которая питала его целый год, теперь вся была на его одежде. Он вспомнил, что Ариадна сказала уничтожить кулон, вместилище духа. Мужчина швырнул его на пол и начал в отчаянии бить по нему каблуком ботинка. Золото искривлялось после каждого удара, пока, наконец, не хрустнуло, разломившись пополам. Дух будто покрылся светлыми пятнами, как тонкий лед, готовый вот-вот растаять окончательно, едва это случилось.

– Убирайся! – крикнул на него Элжерон. И тот, будто послушав его, медленно растворился в воздухе. Комната осталась пуста. Не было мрака на потолке и стенах, и не было больше зла и предвкушения беды, которые Элжерон ощущал в последнее время. Он подобрал с пола осколки кулона, сунув их в карман, обернулся к прислуге и отдал им распоряжение: – Найдите Филиппину и приведите ее ко мне. Немедленно. Не дайте ей сбежать из замка!

– Слушаюсь, сэр, – дрожащим голосом пролепетала Алиса. К ее чести, она схватила Виолетту и потянула ее за собой прочь из комнаты, оставив Элжерона наедине с Маргарет.

Он тут же бросился к ее кровати, упав на колени. Он хотел взять ее за руку, но испугался, и так и не решился притронуться к ней, не зная, в порядке ли она теперь, после того, как источник ее проклятия был разрушен и изгнан.

Девушка медленно подняла руки, рассматривая их так, словно впервые видела. Элжерон тоже уставился на них, и увиденное даровало ему чувство облегчения. Те язвы, что начали уродовать и уничтожать ее тело, заживали на глазах, и ее кожа более не была словно полупрозрачной и голубого цвета.

– Элжерон… – выдохнула она, поднимая на него небесные глаза. Граф расплылся в улыбке, и она ответила ему тем же. – Элжерон, я чувствую тепло! Мне тепло! – она рассмеялась и схватила его за руку. Ее пальцы были теплыми и нежными на ощупь. – У тебя теплые руки! – с восторгом воскликнула она, заливаясь звонким искренним смехом. – Все кончилось!

– Да, – с глупой счастливой улыбкой пролепетал граф. – Я все сделал. Все, что смог. Теперь ты в порядке. Проклятия больше нет.

– Спасибо, Элжерон, – искренне произнесла баронесса, сжимая его ладонь в своих. В ее глазах блеснули растроганные слезы. – Большое спасибо. Это невероятно. Я уже была готова к к последнему причастию, эта боль… Я будто вся была в огне! Моя кожа… мне хотелось самой содрать ее с себя, лишь бы не ощущать более эту ужасающую агонию. Но ты, – она на мгновение осеклась, – Вы справились! Я не представляю, как Вы это сделали! Но… граф? Отчего же Вы весь в… крови? Что случилось? Вы ранены? – Маргарет села на кровати и взволнованно подалась к Элжерону, из-за чего он смущенно отпрянул.

– Я в полном порядке, не беспокойтесь. Прошу, Маргарет, отдохните немного. Мне нужно закончить еще одно дело – и тогда уже можно будет утверждать, что Ваша история закончилась счастливо.

– Еще одно дело? – удивилась девушка, но все же опустилась обратно на подушки. Элжерон невольно улыбнулся, любуясь впервые увиденным им румянцем на ее щеках. Ее волосы начали темнеть на глазах, и графу показалось, что еще пара часов – и от их лилейного цвета останутся лишь воспоминания.

– Я велю сменить Вам постель, – произнес Элжерон, поднимаясь и с горечью отпуская ладонь девушки. – Негоже Вам лежать на грязных простынях. Лучше изничтожить остатки Вашей хвори окончательно, – он нахмурился и пошел к дверям.

– О чем Вы? – спросила ему в спину Маргарет.

Элжерон не дал ей ответ, и вышел в коридор. Здесь наконец-то было светло. Солнечный свет из окна отражался на потолочной паутине, и более не было ни намека на посторонних сущностей, что привела с собой Филиппина, которую граф с большим удовольствием сейчас бы нашел и попытался бы с ней относительно спокойно побеседовать.

Он дошел до лестницы, намереваясь спуститься на первый этаж, но встретил Алису.

– Почему ты здесь? – поинтересовался Элжерон.

– Там внизу… – пролепетала горничная, – ...женщина.

– И что? Где Филиппина?

– Я не знаю, где миссис Кинсрайт, но та женщина… она требует Вас.

– Скажи, чтобы подождала, – раздраженно посоветовал граф. – А еще лучше – отошли ее туда, откуда она явилась.

– Сэр, она странно выглядит. Она почти обнажена, и ее кожа словно местами покрыта чешуей, –казалось, что из-за последних событий в замке бедная Алиса уже была на грани истерики. Услышав ее слова, Элжерон внутренне похолодел.

– Какого черта? – он встрепенулся и нервно взглянул на лестницу, понимая, что бежать ему было некуда. – Какого ж черта она пришла сюда?

Элжерон стремительно обогнул Алису, не обращая более на нее внимание, и спустился на один этаж. Он в задумчивости остановился перед лестницей, не ведая, что делать дальше. Зачем было Ариадне приходить в его замок? Граф решил пройти долгим путем до холла, и свернул в коридор. Он прошел в полной тишине по мягкому ковру, скрадывающему его шаги. В задумчивости взглянул на старые гобелены на стенах, и на пустые доспехи. Значит, всего этого, и своего дома он лишится на целый год. Пройдя этим путем, он лишится всей своей старой жизни. Больше никогда и ничего не будет, как прежде. Ему было так жаль оставить все это позади. Свою жизнь, любимый и надежный дом. Цена за выздоровление Маргарет была несоизмеримо огромной…