Страница 35 из 92
Дверь дома тут же гостеприимно распахнулась, словно его хозяин ожидал прибытия важного для деревни гостя. В проеме показался статный мужчина в возрасте, одетый в длинный теплый тулуп из овчины коричневого цвета. На лице мужчины красовались роскошные каштановые усы, которые, как он говаривал, он отращивал в дань современной моде.
– Граф! – воскликнул старейшина деревни, приветственно раскинув руки.
– Мистер Огилви, – улыбнулся ему Элжерон, протягивая раскрытую ладонь для крепкого дружеского пожатия. – Вы словно ждали меня!
– Как же Вас не ждать, – расхохотался старейшина, – мистер МакЛавингтон, Вы же всегда первым делом после бури, какой бы она ни была, стремглав несетесь к нам, чтобы проверить, все ли хорошо. Уверяю Вас, граф, деревня в полном порядке. Снега навалило много, но мы справились. Вы излишне переживаете за нас.
– Но ведь 3 года назад… – растерянно начал Элжерон.
– ...было 3 года назад, – Огилви расплылся в добродушной улыбке. – И теперь с нами все отлично.
Дверь за спиной старейшины вновь распахнулась, и оттуда вывалилась целая гурьба детишек с радостными вскриками и смехом.
– Это же граф! Граф приехал! – донеслось до Элжерона, и он подобрался, готовый к атаке со всех сторон.
– Дети… – успел только вымолвить он, как ему в пояс вцепилась старшая десятилетняя дочь Огилви, Бэкки.
– Граф! – радостно заверещала она.
Следом на обеих его руках повисли мальчишки-близнецы, Гарри и Ларри, семи лет от роду. Элжерон качнулся, однако, выстоял, пытаясь пережить это нападение ребятишек. Но следом ему в ногу впилась младшенькая, Кристал, чистейшее пятилетнее дитя, беззаветно влюбленное в него той искренней любовью, на которую способны лишь маленькие дети. Она картаво воскликнула “глаф”, – и он, потеряв равновесие, завалился на спину, прямо в пушистый мягкий сугроб. Снежное покрывало взвилось перед его глазами миллиардом ледяных искр, что заблестели в лучах утреннего солнца каплями замороженной росы. Они плясали в безумном танце, оседая на его ресницах и щеках, едва ощутимо жаля кожу, будто крошечные назойливые насекомые. Элжерон медленно выдохнул в замирающее мгновение. Его теплое дыхание сплелось в прекраснейшую круговерть из облака и света, что он когда-либо видел. Рядом с ним раздавался звонкий детский смех, лучше и чище любой музыки, а их игры вздымали все больше и больше веселых искр.
На лицо Элжерона легла тень, и над ним склонилась взволнованная Маргарет. Граф сосредоточил на ней взгляд, понимая, что ей совершенно невдомек то, что он сейчас испытывал.
– С Вами все в порядке? – озадаченно спросила баронесса.
– Да… – прошептал он.
– Тогда поднимайтесь, пока не простыли, – брови Маргарет сбежались к переносице, и она отступила. Ее место тут же занял Огилви. Он рассмеялся и протянул ему руку помощи.
– Простите этих сорванцов, мистер МакЛавингтон, они будто саранча. Прибегут, наделают делов – и поминай, как звали!
– Не стоит обращаться ко мне столь формально, – пробормотал Элжерон, принимая руку. Его рывком подняли на ноги так скоро, что он и понять этого не успел. Все же в теле Огилви было много силы. – Мистером МакЛавингтоном величали моего отца. Мне будет достаточно и моего имени.
Старейшина похлопал графа по спине, отряхивая от снега, так, что тот качнулся.
– Ну, поскольку Вы заняли его место, и заняли, на мой взгляд, довольно успешно, думаю, Вы заслуживаете тех же регалий и отношения, что были к нему, – с доброй отцовской улыбкой ответил ему Огилви.
– Глядите, снежная королева! – донесся до Элжерона голос Бэкки. Он оглянулся на Маргарет, которая беспомощно стояла в окружении детворы.
– Я… не… – растерянно пролепетала она.
– Граф привез настоящую… – сказал Гарри.
– ...снежную королеву! – закончил за него Ларри.
– Что вы, дети, что вы, не пугайте мою гостью, – Элжерон поспешил на выручку. – Она не привыкла к такому всестороннему вниманию. Это баронесса Кинсрайт. Прибыла из самого Лондона!
– О-о-о! – восторженно потянули хором дети.
– А почему она приехала?
– А почему у нее белые волосы?
– А почему она сама такая белая?
– А ей не холодно без шапки? – посыпались вопросы один за одним.
– А Вы на ней женитесь?! – выпалила Бэкки. Элжерон тихо охнул. Неожиданно малышка Кристал начала рыдать во весь голос и вновь прилипла к его ноге.
– Не-е-ет, как зе та-а-ак! – заголосила она. Граф беспомощно поднял взгляд на Огилви, но тот только виновато пожал плечами, и Элжерону пришлось самостоятельно отцеплять от себя маленькую расстроившуюся обезьянку. – Глаф долзен был жениться на мне!
– Ох, Кристал, я не…
Детский плач, вдвое громче предыдущего, перебил его тщетные оправдания, и он решил зайти с другой стороны.
– Ну прости, милая, но я все равно никак не смог бы на тебе жениться. Ты ведь принцесса, верно?
Кристал тут же перестала рыдать и сосредоточенно насупилась.
– Угу, – угрюмо кивнула она.
– Вот видишь, а я всего лишь жалкий граф.
Он засмеялся, глядя на озадаченное и задумчивое лицо девочки, и не спеша отправился в обход дома к деревенскому озеру.
– Вот ты вырастешь, встретишь своего принца – потому что принцессе пренепременно полагается принц! – и выйдешь замуж за него, – размеренно поведал ей граф. – А сейчас, думаю, принцессе нужен замок, верно?