Там, где ты

После того, как я спасла мальчика, многое изменилось. Глава призвал меня и заявил, что лучше мне заняться целительством, вместо того чтоб «гробить дар, ниспосланный богами» в кухне. Едва удержавшись от множества пришедших в голову замечаний о том, как низко так отзываться о труде тех, кто о нем заботится, я лишь кивнула в знак согласия. Теперь в пустующем флигеле терема у меня появилось нечто вроде кабинета, где я каждый день принимала пациентов.

В колледже я была одной из лучших. С детства мечтая выучиться на доктора, поступив, я все время отдавала учебе. Преподаватели прочили мне легкое поступление в универ, а после блестящую карьеру, даже не смотря на то, что первое время я падала в обморок на каждой паре в «анатомке».  Даже в последний год, работая ночами, я усердно училась и проходила практику. Сейчас, не смотря на то, что последние пять лет я занимаюсь совсем другими вещами, я помню достаточно чтоб работать даже парамедиком, но в 21 веке. Там, где есть нужное оборудование и лекарства, информация в конце концов. Как же я жалела, что так мало знаю о травах. Их тут в избытке, но как как использовать я знаю только о некоторых. Впрочем, справедливости ради, даже те немногие знания, которые были применимы в этом времени, оказались полезны по крайней мере, пока мне не приходилось лечить что-то серьезное. Стерильные повязки с предварительным промыванием сначала отваром дубовой коры, а затем пусть и очень сильно разведенным кипячёной водой, но Хлоргексидином, помогали ранам, которые в процессе повседневной работы местные жители получали довольно часто, быстрее заживать и не заражаться. Кроме того, шины из подручных средств, делать которые нас учили еще в школе и «для галочки», оказались весьма полезны на практике: сломанная нога одного из ребят, на которую я наложила сделанную из двух брусков и кожаных лоскутов шину, запретив ее снимать даже на ночь, по его словам болела с каждым днем все меньше. Отек спал довольно быстро и, если он не будет ее напрягать, то перелом должен срастись правильно.

Однажды вечером, спустя две недели после моего прибытия в девятый век, на пороге моего импровизированного кабинета, выросла облаченная в зеленый балахон высокая сухопарая фигура. Иссиня черные редкие волосы мужчины были зализаны и стянуты на затылке, черные же, темнее моих глаза холодно сверлили меня взглядом.

- Я могу вам чем-то помочь? – очень профессионально наплевав на то, какой ужас наводит на меня этот человек, спросила я.

- Отнюдь, - заунывно протянул мужчина, - Я прибыл, прослышав о том, что у Рода Соколов появился мой собрат. Я – Ратмир.

- Меня зовут Элина, - проговорила я, - И навряд ли, жрец, я достойна зваться вашим собратом. Я просто немного знаю ремесло целителя и желаю быть полезной Главе в благодарность за еду и кров.

Очевидно такой ответ его удовлетворил, поскольку широкоскулое лицо мужчины приняло если не доброжелательное, то расслабленное выражение.

- Это весьма отрадно, девица, - проговорил он, - мне не помешает помощник в мирских делах. Если тебе что-нибудь потребуется знай – ты желанная гостья в моем доме.

Не добавив больше ни слова и не дождавшись ответа он просто вышел. Дом его находился за пределами городища, на вершине холма и был виден с поля. Я поняла, что ни при каких обстоятельствах не пожелаю «быть гостьей в его доме», хоть как благоговеют перед ним жители городища. Вот он-то откровенно меня пугал, независимо от того, обладает жрец магической силой или это просто антураж, дающий Ратмиру питье и еду без необходимости те добывать. И с чего он вообще пришел? Обдумывая различные варианты, я принялась за прерванную работу – заготовку дубовой коры для сушки. Будучи уверенной в ее заживляющих и антисептических свойствах, я хотела всегда иметь этот дар природы под рукой. Разломав слишком крупные фрагменты на более мелкие, чтоб быстрее высохли, я положила их на плоское глиняное блюдо и вынесла на улицу. Укрепив блюдо между срубами я заперла флигель.

- Доброго вечера, Элина, - рядом выросла фигура Захара. Я едва удержалась от того, чтоб не закатить глаза. По счастью, с той ночи сталкиваться один на один нам не приходилось. Он заменяя отца уезжал на вече, под которым как я поняла подразумевалось собрание Глав полянских родов, продлившееся несколько дней.

- Доброго вечера, - как могла спокойно ответила я, отступив на пару шагов, чтоб увеличить расстояние между нами, - Вы не здоровы?

- Я-то? Отнюдь, - его глаза похотливо блеснули, - но, если заболею, непременно обращусь к тебе.

- С радостью помогу вам в случае необходимости.

- Я должен принести извинения, - проговорил мужчина, - За тот вечер. Мое поведение было недостойным.

На его лице не было написано и намека на раскаяние. Наоборот, если б потребовалось писать с кого-то картину самодовольства, лицо Захара сейчас подошло бы идеально. Но это даже не злило меня, наоборот, я едва сдерживалась, чтоб не засмеяться. Он правда думает, я поведусь на это?

- Я принимаю ваши извинения, - проговорила я, - А теперь прошу прощения, но мне нужно идти.

- Могу я сопроводить тебя к ужину? – сейчас ему только не хватало предложить мне руку.

- Я хочу сначала сходить на конюшни взглянуть на новорожденного жеребенка, извините.

- Любишь лошадей? – он приблизился. Теперь между нашими телами едва ли было полметра.

- Восхищаюсь их силой и благородством. А вы разве не любите?

- Очень, - почти касаясь губами моего уха, прошептал он, - Особенно норовливых кобылок. Объезжать их одно удовольствие.

- Слышала это довольно опасное занятие.

- Но исход того стоит.

- Вам виднее, - я сделала попытку обойти его, но он преградил мне путь.

- Не упрямься, девица. Я ведь все равно получу тебя так или иначе и никто, а тем более, Стаслав мне не помешает, - он самодовольно улыбнулся, - Будешь умницей – станешь жить ни в чем не нуждаясь под моей защитой и опекой.