Ей Снился Сон

- Да, сейчас, - ответил Он и посмотрел почти жалобно, - До завтра?

- Возможно. Как получится. – Ответила Она неопределенно. Другая Девушка взяла его под руку, и они вышли. Она проводила их странным взглядом. Злость и отчуждение захлестнули ее: «Не поеду! Не хочу! Не поеду!»

Остаток дня старалась отогнать тяжелые мысли. Общалась с детьми. Рассказала о начатом сценарии для следующей постановки театрального коллектива. Две юные подружки изъявили желание навестить ее завтра, чтоб легче выздоравливалось. Она напомнила, как добраться до ее дома. Подписала заявление об отгуле и ушла домой пораньше. Вечером ее навестили друзья из театральной студии и попросили зайти следующим вечером на генеральную репетицию спектакля, к которому Она писала песни. Нарисовалась вполне приемлемая альтернатива унизительному сидению на диване в качестве третьей лишней. Ведь Она не нужна была на репетиции по-настоящему. Так зачем?

Следующее утро началось тяжело. Противоречия буквально разрывали ее, и ни кофе, ни музыка, ни телевизор не могли заглушить завывания внутри. Она ругала себя за безволие и бесхребетность, убеждала себя в нецелесообразности поездки, напоминала себе о друзьях из театрального коллектива, но ничего не помогало. Ей отчаянно хотелось бросить все, растоптать свою гордость и поехать к нему. Пусть – третьей лишней. Пусть – молча сидеть на диване и глупо улыбаться. Но быть рядом!!! Рядом с ним!!!

Приехали дети. Маска равнодушного веселья мгновенно скользнула на ее лицо. Она показывала им свои безделушки и маленькие «сокровища», сопровождая эту «экскурсию» историями об их появлении. Шутила и смеялась. И все время посматривала на часы. Сейчас. Вот сейчас. Если Она соберется, то приедет как раз к началу. А если Криптик немного опоздает – он постоянно опаздывает – у нее будет немного времени, чтобы побыть наедине… От этой мысли кружилась голова и сосало под ложечкой. Она снова начинала злиться на себя: «Не поеду! Хочу, но не поеду! Господи, как же я хочу!!!»

Будто между прочим, рассказала девочкам о генеральной репетиции, позвала пойти с ней. Те с радостью согласились: интересно же посмотреть, как оно, в настоящей театральной студии. От увиденного были в восторге. А ее весь вечер не покидала тревога. Она гнала ее, как могла: «Сегодня не обязательно. Он ведь сам так сказал. Мы увидимся завтра, в школе, на занятии ВИА». Только легче не становилось. Проводив девочек на остановку и усадив их в автобус, побрела домой, с трудом переставляя отяжелевшие ноги. Дома, не находя себе места от смятения и удушливой тоски, промаялась час и упала в постель. Бредовые мелькания и круговерть сменились странным видением.

Ей снился сон.

Теплый луч упал на ее лицо и щекотал сомкнутые ресницы. Открыв глаза, Она увидела, что лежит в белоснежной постели, утопая в подушках, укутанная мягчайшим одеялом. Он сидел рядом с ней. Он сиял. Молчал и улыбался. Губы его подрагивали, словно Он хотел что-то сказать, но не решался. Он улыбался, а в глазах была такая тоска, словно Он прощался с нею навсегда. Она хотела взять его за руку, но не решилась. Они просто смотрели друг на друга и не могли наглядеться.

Вдруг в комнату вбежала маленькая девочка в белых одеяниях. Легко скользя, она подбежала к нему, и Он подхватил ее на руки, прижался щекой к маленькой щечке. Их золотые волосы переплелись, глаза излучали свет. Они смотрели на нее и улыбались. Потом он встал, держа малышку на руках, и пошел вперед, куда-то в неясную белизну. Золотоволосая кроха выглядывала из-за его плеча и махала ей маленькой ручкой. Он не оглядывался, уходил. Она хотела встать с постели, но не смогла. Тянула к ним руки. Сияние вспыхнуло впереди и окутало уходящих. Она утопала в бесконечно мягкой белизне подушек, перестав ощущать свое тело, свою душу, свое существо…

Или это был не сон?

Вынырнув из проклятого белого видения, Она постаралась унять дрожь и встала. День как день. Сейчас Она приедет на работу и сядет за сценарий. Днем надо показать план мероприятия своему завучу по внеклассной работе. Вечером Она увидит его на репетиции ВИА. Увидит его! Вечером! Сегодня!

Сердце снова попыталось застучать в два раза быстрее, и пришлось помедлить на пороге, чтобы унять дрожь. Открыла дверь. Повернула ключ в замке. Лифт. Подъезд. Улица. Снегопад. Остановка.

Среди ожидающих автобуса увидела знакомого парня. Она была безумно влюблена в него где-то на границе детства и ранней юности. Возможно, он даже знал об этом. Возможно, Она тоже нравилась ему. Однажды в пионерском лагере они танцевали. И ее ладони почему-то до сих пор помнили его упругие плечи. Потом они случайно встречались несколько раз, обменивались смущенными улыбками и проходили мимо. Вот и сейчас он посмотрел ей в глаза, улыбнулся смущенно и кивнул. Она улыбнулась и кивнула в ответ. А сердце сжалось от дурного предчувствия. Ведь каждый раз, когда случались эти мимолетные встречи, роман, круживший и увлекавший в тот момент ее душу, моментально заканчивался. Бурной ссорой или спокойным прощанием, но заканчивался. Обрывался резко, одномоментно. «Почему ты встретился сейчас, мальчик? Ты хочешь отнять его у меня?»

Автобус. Троллейбус. Школа. Пустой кабинет. Она разложила тетрадь на стуле – столов в кабинете по-прежнему не было – устроилась на полу, подложив под колени кожаное сиденье от старого вращающегося кресла, и углубилась в написание сценария. Это занятие отвлекло ее от дурных мыслей. Вскоре в кабинет потянулись дети. Она улыбалась им. Текли спокойные разговоры.

В кабинет вошла Другая Девушка. Ее приход, как правило, не сулил ничего хорошего. Разговоры мгновенно смолкли. Градус напряжения прыгнул вверх и явно зашкалил. Другая Девушка посмотрела на нее странным взглядом и тихо сказала: