Страница 6 из 23
На помощь к девушкам подоспели мужчины.
- Хуанита, дай-ка я сам! – И Игнасио, наклонившись, как ребёнка подхватил лежащего без сознания раненого мужчину на руки, и пошёл в сторону от каменно-деревянной реки.
Девушки, Родригес и Мигель с Хосе, молчаливой группой последовали за ним.
* * *
Выбравшись к кромке, теперь не страшного потока, Игнасио положил спасённого на ровное место и приступил к осмотру. Он быстро и уверенно ощупал его и, видимо придя к какому-то решению, задумчиво покачал головой, а затем, посмотрев на стоявших в безмолвном ожидании и наблюдавших за его действиями людей, начал давать указания:
- Мария, сходи и попробуй в чём-нибудь принести воды. А ты, Родригес, пойди, выбери среди поваленных деревьев ровную ветку, лучше пару, длинной около пяти футов, и хорошенько очистив от сучков, принеси мне.
…Слышишь, Родригес! Тебе говорю! И, смотри, чтобы были обязательно ровные, без веток и сучков. У этого парня, кажется, в двух местах сломана нога.
А вы, повернув голову к Мигелю, Хосе и Хуаните, продолжил он, постарайтесь найти среди валунов и деревьев достаточно ровную площадку, чтобы мы все, и раненый тоже, могли в ней разместиться на ночлег. Да, не забудьте обложить это место камнями и ветками вокруг - скоро ночь! Нам нужно укрытие и защита.
Каждый, получив своё задание, быстро принялся за работу. Все прекрасно понимали, чем быстрее управятся с порученным делом, тем безопаснее пройдёт ночь.
Мария, не найдя подходящей посуды для воды, просто принесла её в руках, сложенных ковшиком.
- Лей потихоньку ему в рот! – приказал Игнасио, и осторожно попытался разомкнуть раненому плотно сжатые зубы.
Когда это ему не удалось, он, плотно держа его голову другой рукой, вставил находящемуся в бессознательном состоянии мужчине между зубов кончик мачете.
Мария, уже успевшая во второй раз принести воды, была наготове.
- Лей!
Когда вода попала раненому в рот, он пошевелился, а затем, сам раскрыв рот, начал с жадностью глотать целительную влагу. По-видимому, его давно терзала жажда, и Мария ещё несколько раз приносила воду.
Получив так необходимую ему влагу, раненый, придя в себя, открыл затуманенные болью глаза. Он долго всматривался в лица склонившихся над ним людей, затем, видимо узнав пришедших ему на помощь, с трудом двигая пересохшими губами, прошептал:
- Игнасио, спасибо! Век не забуду твоей помощи! Я уж думал мне конец.
- Ты ещё попрыгаешь, старый ворчун! – ласково проговорил Игнасио. Ты лучше, если можешь, скажи, что у тебя болит?
- Мне…, кажется…, у меня…, по-моему…, сломана нога…. Так ноет! Так ноет!
- А больше нигде, ничего не болит?
- Грудь … немного. Когда… воздух… вдыхаю.
- Я, думаю, у тебя, кроме ноги, ещё и пару рёбер сломано, - покачал головой Игнасио.
- Вот… незадача. Как же… мне … быть?
- Ничего, Сильвио! Живы будем – не помрём! – уверенно произнёс Игнасио и, усмехнувшись, продолжил, - сейчас Родригес принесёт нам парочку ровненьких палок, вот мы тебе ногу ими и подремонтируем.
- Какой Родригес? Уж не сын ли нашего кацика? - и губы раненого иронически скривились.
- Ты бы поменьше болтал! – одёрнул его Игнасио. Ишь ты! Ожил! Лежи спокойно.
Раненый немного помолчал, а потом, также шёпотом, при каждом произнесённом слове непроизвольно хватаясь за грудь, спросил:
- Много… наших… уцелело?
- С вами… – пока семеро, - ответила грустно Мария.
Сильвио, прикрыв глаза, надолго замолчал.
Появился Родригес с более-менее ровными палками, и Игнасио приступил к «ремонту» ноги раненого. Мария, как могла, стала помогать ему.
Игнасио быстро и ловко обложив поломанную ногу деревяшками, замотал её оторванным куском ткани от платья Марии, и завязал узел.
Сильвио, стиснув зубы и закрыв глаза, терпел боль, но иногда, когда было совсем уж невмоготу, он издавал стон и скрипел зубами.
- Ну, вот! Через месяц нога срастётся, и ты будешь опять как новенький! – пошутил Игнасио, закончив работу.
- Спасибо… тебе!
- Даа, не за что! Выздоравливай! – ответил «знахарь», и стал смотреть в сторону, разрушенной до основания, деревни.
- Игнасио! Мария! – послышался голос Мигеля, - куда запропастился этот чёртов лентяй, Родригес? Нам одним не управиться до темноты!
- Родригес, Мария! Пошли! Надо помочь Мигелю, - поднимаясь с колен, приказал Игнасио.
Было уже совсем темно, когда они, перенеся раненого, укрылись в импровизированной крепости.
Голод всё настойчивее давал о себе знать, а потом и холод. Пока они работали, он не донимал их, а сейчас…
Сейчас я съел бы даже…, Мигель на мгновение прикрыл глаза, и перед его взором тут же предстал кусок поджаренного мяса пекари и печёная картофелина…
- Как есть хочется! – услышал он жалобный вздох одной из девушек.
- До утра придётся потерпеть, - начал их успокаивать Хосе, а утром…
- Утром придётся перебираться на другую сторону, поближе к огородам, - вступил в разговор Игнасио, - может, на наше счастье, не всё смыло, а сейчас отдыхайте! Утро вечера мудренее!
Изгои немного повозились, чтобы поудобнее устроиться на набросанных толстым слоем ветках и, наконец-то один за другим, притихли.
То с одной стороны импровизированного лагеря, то с другой, нет-нет, да раздавались тихие вздохи. Каждый из находившихся здесь людей, случайно или преднамеренно пощажённых природной стихией (Богу об этом лучше знать), наверное, представил себе завтрашний день. И задумался о своём будущем: и, конечно же, у всех на уме был один вопрос – что стало с моими родными - отцом, матерью, братьями и сёстрами…? Страдали они, погибая под натиском стихии, и как сильно? Но ответа не было - мёртвые не могут говорить.