Гаруня

     Так и ехали.

     Потом ещё ехали и ещё, всё дальше и дальше.

     В крепости сворачивать было лень, раздражение, навеянное дорогой, постепенно улетучилось, и возросла в цене тишина, умиротворение, единение с природой. Внезапно накатило вдохновение и гаргулья снова что-то тренькала на лиоли, издавая бу-бу-бу и у-у-у-у-у.

     Позабылся строгий стиль в одежде. Анка теперь подготавливала наряды «а-ля пиратка». Ничего криминального, это всего-навсего кожаные обтягивающие штаны и лёгкая рубашка с не застёгнутыми пуговицами. Выбора шляп в дороге не предоставлялось, поэтому образ завершала бандана.

     Вскоре Алеш с огорчением констатировал, что огненной травы для Зевуса больше нет, и придётся искать её по дороге. Гаргулье приходилось взмывать в небо и высматривать огневые точки силы, где и можно было собрать эту травку.

     − Зевус, морда твоя нахальная не треснет от эксплуатации несравненной меня!? – выговаривала огнеяру Гаруня, на что он награждал её потрясающе безразличным взглядом, а мог и хвостом по попе хлестануть.

     Но каждый раз, при необходимости, она взмывала вверх, искала, и иногда даже сама собирала, плюясь и чертыхаясь, не забывая каждый раз по-полной высказаться нахальному быку.

     Утомлённые пылью путешественники взбодрились в одном из населённых пунктов, находящемся совсем на отшибе, вблизи серых гор, куда они и спешили. Народ там жил, прямо скажем, дикий, невоспитанный и злобный.

     Встретили их толпой. Тёмная масса селян с горящими неприкрытой неприязнью глазами, с отравленными ядом ненависти сердцами, гнали юную овечку, то бишь девушку, вон из своего жилища. Гаруня позже жалела, что злая масса народа не выгнала кудрявую овцу раньше или позже их приезда, но что случилось, то случилось.

     Тогда она первая прижала руки к груди в сострадательном жесте и просяще посмотрела на храброго Алеша. Мужчина, который по сути своей был рыцарем, по должности − чёрным мстителем преступникам, незамедлительно вступился за гонимую девчушку.

    Видно было, что она растрёпана, немного исцарапана и синяки на коленках взывали к жалости. Нет, её не жгли, не били с особой жестокостью, её просто гнали, осыпая проклятиями, и если она останавливалась, то женщины пытались оттаскать её за волосы. Это потом гаргулья объективно оценила жестокость жителей, которая выражалась ярко, но не больно, а в момент гонения она была напугана надвигающейся лавиной из озлобленных людей.

     − Как посмели сами вершить суд?! – громко воззвал лэр-в. – На каком основании гоните молодую деву?

     − Так мы…

     Лэр-в на огнеяре ослеплял местных гонителей, и они не сразу нашлись, что сказать. Анка уже успокаивающе обнимала девушку, отчищала её от налипшей при падении грязи, и утешала.

     − Заберите её, лэр…

     − Лэр-в, − поправил Алеш.

     − Милостивый лэр-в, заберите эту дрянь от греха подальше, − падая на колени, закричал старик.

     И снова все заголосили, и в подтверждении своих слов один за другим опускались на колени.

     − Ведь чуть нас до смертоубийства не довела, − продолжал жалиться старик.

     − Сама девка ещё только в силу входит, а уже всю деревню перессорила. Всё заставляет делать так, как ей надо. Смотришь на нее, и отказать не можешь, а потом думаешь, ну и зачем? Девки-красавицы по её наущению в грязи мажутся, парни дерутся, а у ней ещё и ухватить то не за что, а они за неё кулаками до крови машут. Бабы - лучшее ей отдают, мужики, прежде чем работу делать, у неё мастерят. Всех нас задурила. Не хотим, а делаем что велит!

     Алеш слушал и хмурился. А гаргулья видела, как тоненькая девушка посмотрела на него своими очаровательными глазищами и, не отрываясь, как будто с мольбой сверлит. Как можно наговаривать на такое создание? Однако Алеш ещё больше нахмурился, и девушка отчего-то вскрикнула, схватившись за голову.

     − Не смей, − строго сказал он ей.

     Потом внимательно оглядел окруживший его народ и для всех произнёс.

     − Дар в ней силу набирает. Как поняли, что девочка отличается ото всех, надо было в ближайшую крепость её везти на обучение. Наше королевство очень нуждается в магах, а у неё редчайшая магия. Старосте выговор!

     Вот так, нас стало больше и, удивительное дело, эта замарашка из милого существа быстро превратилась в ученицу лэр-ва. Теперь Анка обихаживала не только гаргулью, но ещё и деревенскую сиротку. Поначалу девушку окружили заботой и сочувствием, она принимала всё с трогательной благодарностью, поражаясь, о сколь многих вещах она не знала. Агнес, так она представилась, училась, слушала рассказы о столичной жизни с удовольствием, широко распахнув свои удивительные глаза и милый ротик.

     Но вот, гаргулья стала подмечать, что труженица Агнес перестала помогать Анке готовить ужин и устраивать ночлег, а поначалу ведь помогала. Алеш, конечно, назвал её временной ученицей, и она, вроде как, не обязана хлопотать, но очень уж царапает её быстротечное превращение из благодарной сироты в ещё одну хозяйку.

     Ближе к горам похолодало и Гаруне пришлось поделиться своими вещами с приёмышем. Она ещё только думала, в ответ на просьбу Алеша, чем именно, а Агнес уже строила умоляющие глазки и просила новенький тёплый плащ-накидку. Само собой, гаргульины штаны на ней болтались бы, но могла бы и дождаться, что ей предложит хозяйка вещей! Да что и говорить, гаргулья скрепя сердце именно плащ и предложила бы, но сама.