Гаруня

     Мелочи, всё женские мелочи. Не так посмотрела, не так сказала, не там улыбнулась и вот уже Анке она не подруга, гаргулья на неё неприязненно косится, а милый, прозорливый Зевус нарочно жжёт её огнём, когда она слишком близко подходит к едущему на нём Алешу. За это огнеяр получил громкий чмок в роскошный нос от Гаруни и лишний жирный пучок травы от Анки. У него в момент облагодетельствования даже глаза сделались красиииивые! Огромные, что плошки!

     Алеш всё свободное время в дороге посвящал обучению малолетнего бутона. Тринадцать лет, почти четырнадцать, вполне подходящий возраст для поиска жениха в деревне. В городе Агнес считалась бы ещё ребёнком, как минимум год, но для магички − уже переросток. Да, дар входит в силу в подростковом возрасте, но к этому времени даровитые создания уже знакомы с теорией магии, полностью пропагандированы об ответственности владения даром, настроены жить и работать во благо королевства, знают с кем им придётся сражаться и как важна их миссия.

Пафосно, временами даже смешно, но какое счастье иметь дело с высокоморальным магом, а не с опасным, себе на уме, чародеем. Именно моральную сторону обучения первым делом пытался наверстать Алеш. С даром Агнес уже начала разбираться сама, но ей его заблокируют, если заподозрят, что она злоупотребляет ментальными возможностями. Редчайший дар, возможно она сможет работать с кристаллом правды, если навсегда забудет о манипуляции людьми ради своей выгоде.

     − Гаруня, я же лэр-в, все попытки воздействовать на Анку при помощи дара я пресёк и предупредил её о последствиях, − высказался Алеш в ответ на намёки гаргульи. − А на тебя она вообще не может воздействовать. Впрочем, если бы ты приложила усилия, то сама видела бы как происходит мажество. Лэра Авелин сказала, что это доступно всем магическим существам.

     − Но Алеш…

     − Чем лиоль тискать, поработай над своими возможностями.

     Вот так строго и сказал: «работай Гаруня, работай!». Надо ли упоминать, что ещё один камешек недовольства полетел в огород по имени Агнес.

     Продолжать путь стало сложнее.

     Зевус, вредное парнокопытное, везде, мерзавец, проходил, а Гарунины телеги застревали. То дорога была слишком узкая и больше напоминала тропу, то всё вокруг было засыпано камнями.

     Неудивительно, ведь местность уже гористая, не ахти какие горки, но камней понакидано немеряно. Не то чтобы гаргулье так необходима была палатка, складной столик, табуреты, одежда, одеяла, щётки, камешки, но вопрос престижа никто не отменял.

     Всё же, пришлось оставить телеги со скарбом на обочине во имя конечной цели. Алеш продолжил путь на огнеяре, Анка с Агнес на ящере, а гаргулья тоже на ящере, но не крокодилоподобном, а высоком и быстроходном.

     После первой же ночи на земле Анка захлюпала носом. Гаруня кидала укоризненные взгляды на друга, но он умудрился прогреть горничную своей магией и теперь уже усмехался над гаргульей. Как будто она виновата, что может укутаться крыльями и не чувствовать ни холода, ни жары.

      По большому счёту, и еда ей не так уж необходима, но не будешь же пояснять некоторым дотошным личностям, что горничная ей всё равно нужна.

     Пыль забивается в складки крыльев, за ночь мошкара там ютится, а почиститься самой потом никак не удается. Можно один день игнорировать грязь, второй, но на третий не останется и следа от лоска. Но мужчинам не зачем знать об истинных проблемах девушек, пусть думает, что Анка едет из пустого гаргульего каприза.

     Дальше продвигались значительно быстрее. Гаруня таращила глаза на Агнес, пытаясь разглядеть, как та ковыряется в мозгах, но ничего не видела. Тогда она гипнотизировала Алеша и, вроде как, смутно замечала его дар. Мужчина был закутан в него, как в кокон. Этот кокон был подвижный и живой. Он мог распахнуться крыльями, мог встопорщиться иголками, мог обтекать хозяина ручейками и реками. Больших успехов старательная гаргулья не достигла, так как часто отвлекалась.

     Горы надоели быстро. Когда подходишь и видишь возвышающиеся пики, то наслаждаешься новизной красоты, потом упорно шагаешь к подножию, после, уже ничего не видишь, только идёшь, идёшь, выковыриваешь пыль из ноздрей, и снова идёшь.

     − Девочки, теперь мы разделимся. Здесь хорошая площадка, есть вода, зелень, место идеально для временной стоянки.

     Анка начала хлопотать, а Агнес на правах ученицы задавать вопросы, которые, между прочим, хотела задать гаргулья.

     − Мы здесь одни останемся? А вдруг хищники? А что нам кушать? А надолго вы уезжаете?

     − Агнешка, − гаргулья поморщилась, услышав ласковое обращение Алеша к девушке, − отвечаю по порядку. Остаются ящер, Анка и ты. Я сейчас отдохну и сделаю защитный барьер на всю площадку. С ящером будешь работать ты. Внушишь ему, что вы с Анкой дети, и он будет приносить вам еду. Кроме вас с ящером никто не сможет пройти на эту площадку. Никто, ни без разрешения, ни с вашего разрешения. Надеюсь, больше недели мы отсутствовать не будем.

     − А…

     − Всё потом, помоги сейчас Анке найти вот такие камешки. Из них я выложу защиту, поэтому соображай, чем их будет больше, тем лучше.

     Весь остаток дня Ферокс выкладывал с девчонками границу площадки. Когда её очертили, он начал вливать в неё силу, а утром, выходя за границу, он продолжил самое сложное. Анка с Агнес выходили, входили, проводили через черту ящера, туда-сюда и только тогда Алеш замкнул и напитал сложной составляющей магическую защиту.