Наше Тысячелетие: Книга Первая. Выжившие.

Его слова меня тронули, и я тут же полез обнимать дорогого друга. Как я и предполагал, Миша отказался бежать с нами, ведь у него здесь была семья. Отчасти, я расстроился, и расставаться с ним не хотел, но прекрасно понимал его причину и не стал тратить время на бессмысленные уговоры.

***

Элина работала в клинике, в которой до сих пор лежала Эльза. Мы отвлекли ее от работы и вытащили на улицу. У Элины, как и у Миши, в общине были родители, и я очень удивился ее категоричности в отношении нашего побега.

— Мне все равно, я Полину не брошу, так что, Дио, я с вами, — уверенно сказала она, после нашего короткого рассказа. — И вообще, если мы когда-нибудь поссоримся, обещай нас помирить. Ты же с нами обеими общаешься.

— Само собой, — ответил я.

— Ладно, давайте до вечера, — попрощалась Элина.

— Теперь куда? — спросила Поля, когда блондинка удалилась.

— Давай разделимся, — предложил я. — Ты к Артуру иди, а я с Игнатом поговорю. Потом встретимся у бара и Даню найдем. Только не трахайтесь там, а то я устану вас ждать.

— Хорошо, — рассмеялась девушка.

Как только Полина ушла к своему парню, ко мне пришло осознание того, что я не помнил, где сейчас находился Игнат, поэтому моей следующей остановкой стал блокпост, на котором дежурил Даня. Он располагался довольно далеко от деревни, перекрывая северо-западную дорогу.

***

По обе стороны раскинулось бескрайнее поле, упирающееся в горизонт. Вдали виднелся лес и синие туманные горы. Посередине моря трав, словно одинокий остров, стояло деревце. Весь этот пейзаж чем-то напоминал африканскую саванну и, казалось, что вот-вот покажется царь зверей, выслеживающий добычу.

Несмотря на долгий путь, я преодолел это расстояние незаметно для себя. Сразу поговорить с товарищем у меня не вышло, поскольку он не мог уйти с поста в любой момент, и мне пришлось подождать еще около получаса. Облюбовав для себя сухое бревно на опушке березовой рощи, я удобно устроился на нем.

Все вокруг цвело и пахло. Тихо и умиротворяюще шумели кроны белых деревьев, усиливая атмосферу спокойствия и чистой красоты. Солнце не пекло, а нежно грело летнюю зеленую траву, по которой ползали муравьи и божьи коровки. Одна из них села на мою руку. Жучок был очень симпатичный с блестящей красной спинкой. Он неторопливо прополз по кисти к кончику пальца, огляделся, готовясь к старту, расправил темные крылышки и взлетел, скрывшись среди листвы. Будучи человеком несуеверным, я, как ни странно, загадал желание. Подобные приметы, такие как падающие звезды, не были чем-то отталкивающим. Они по-доброму давали веру и надежду на исполнение желаний и негативного отношения не вызывали.

Наконец Даня соизволил подойти ко мне.

— Что, отслужил? — спросил я у него.

— Нет, — печально ответил Даня. — Я же до ночи здесь.

— Блин, — я понял, что наш с Владиком план мог поменяться.

— Что такое?

После того, как я рассказал ему о том, что мы встречаемся в восемь, о том, что Владик поможет нам сбежать с вещами, и о том, что он, Даня нам нужен, товарищ нахмурил брови и, немного подумав, сказал:

— Я могу отпроситься, раз надо. Но, понимаешь, Дио, я этого Владика не знаю. Можно ли ему доверять?

— Он такого же мнения о тебе, — заметил я.

— А остальные согласились?

— Миша, Пол, Элина. Артур тоже. С Игнатом еще не успел поговорить.

— Мишок и Элина тоже с нами? — удивился Даня.

— Ну, Элина да, а гражданин Михаил поможет просто. Я надеюсь, ты не будешь палить нас Марии?

— Нет, конечно, — оскорбился он.

— Хорошо, просто оказалось, что ты с ней в таких близких отношениях, — я прищурился.

— Дио, я хотел тебе сказать, — быстро оправдался он, поборов в себе удивление. — Просто ждал момента.

— Ты, конечно, говнина, — улыбнулся я, — да пофиг. Выбор твой я не одобряю, но мораль читать не буду. Ты большой мальчик уже. К тому же сейчас не до этого. Ты главное отпросись, и вечером не опаздывай, пунктуальный ты мой.

— Договорились. Только, это, Дио, — замялся он, — я вряд ли с вами пойду.

Эта новость упала на меня тяжелой наковальней, однако я постарался не подавать виду. Мой лучший друг променивает меня на бабу, причем уже второй раз. Обида и разочарование захотели вырваться наружу. Я с большим трудом не стал орать на Даню.

— Думай пока, гадина, — наигранно веселым голосом сказал я, пожимая ему руку. — Кстати, ты не знаешь, где сейчас Игнат?

— Дома, вроде, должен быть, — неуверенно ответил Даня.

— Ладно, давай.

***

К тому времени, когда я добрался обратно до общины, мой желудок настойчиво требовал внимания, и я, взяв с собой Полину и Игната, потратил последние карточки на гороховый супчик с сухарями. Брат в своем стиле отнесся к предложению очень серьезно.

— Знаю я этого Владика. Засранец он.

— Да, ладно тебе, — возразил я. — Он вроде нормальный.

— Лучше бы ты ко мне пошел, — недовольно сказал Игнат. — Придумали бы что-то.

— Что сделано, то сделано. К тому же план у Владика действительно хорош.

— Что же ты тогда мне не рассказываешь? Не доверяешь?

— Игнат, успокойся, — улыбнулся я. — Говорю же, вечером все узнаешь.

— Угу. Конечно, семнадцатилетний говнюк придумает план лучше, чем брат, тем более, отслуживший три года в армии.

— Пол, кстати, что Артур сказал? — решил я сменить тему.