Страница 18 из 107
После завтрака я не выспавшийся, но отдохнувший привычной тропой побрел на учебу в университет. Была суббота, вся семья сидела дома, а я вынужден был получать знания, а точнее впускать болтовню лектора в одно ухо и выпускать через другое. Учился я не сказать, что плохо, то есть не так хреново, как Дио, но большинство зачетов я сдавал методом списывания. Гораздо лучше у меня выходило паять, сплавляться и заниматься творчеством, что я и делал в свободное от учебы время.
Когда я вышел на проспект, с которого должен был уехать, я не поверил своим глазам. По всей дороге стояли раскуроченные машины. Одни были разбиты всмятку, другие застыли неподвижно, врезавшись в дома. Автобус просто-напросто снес остановку. Сквозь разбитое и окровавленное стекло ничего не было видно. Несмотря на то, что было всего семь утра, глубокая тишина острым лезвием пронзала уши и доходила до подкорок мозга, заставляя его кипеть от ужаса. Я понимал, что в это время всегда так тихо, но мне очень хотелось спросить у кого-нибудь, что здесь случилось.
Я взглянул на время. Мне нужно было срочно бежать на учебу. С нашим преподом шутки были плохи. Нащупав на дне сумки смятую пачку сигарет, я закурил и поспешил в университет. Курил я редко, либо за компанию, либо когда нервничал, и сейчас был именно такой случай.
***
Это была страшная авария, с, по-видимому, большим количеством пострадавших. Так как движущегося транспорта видно и слышно не было, я подумал, что дорогу перекрыли во избежание новых происшествий.
Удивление мое возросло, когда я понял, что подобное произошло по всему проспекту. В некоторых местах, по тротуару пройти было просто невозможно, и я свернул во дворы.
***
Спустя какое-то время я вышел к Центральному рынку. До места моего назначения оставалось еще около получаса. Я понимал, что на занятия я уже опоздал, но странное чувство гнало меня вперед. Так и дошел бы я до университета, если бы не то, что я увидел, перейдя по подземному переходу.
На этой остановке всегда было много народа, ожидающего своего автобуса, и вчерашний день не стал исключением. Человек десять без признаков жизни лежали, кто, завалившись на скамью, кто прямо на земле. Меня охватило оцепенение, и я застыл на месте, как вкопанный. Мертвые смотрели на меня остекленевшими глазами. На их лицах не было гримас боли или испуга, отнюдь, они все будто только что разговаривали по телефонам, жалуясь на задерживающийся транспорт. Красивая молодая девушка распласталась на асфальте возле самого бордюра. На ее золотистых волосах поблескивали запекшиеся кровавые пятна. Я не мог заставить себя подойти к несчастным, хотя понимал, что нужно удостовериться в их смерти – может, кому-то из них нужна моя помощь.
От вида трупов меня начало мутить. Почти бегом я добрался до отделения полиции и распахнул тяжелую деревянную дверь. Внутри было темно.
— Извините! — крикнул я. — Здесь есть кто-нибудь?
Ответа не последовало. Тогда я прошел чуть дальше, освещая путь фонариком на телефоне. Только заглянув за турникет, я сразу же дернулся и отшатнулся, врезавшись спиной в стену. Полицейский был мертв. Я, стараясь не смотреть на него, проверил телефон, который, как оказалось, не работал. Не желая здесь больше задерживаться, я ринулся прочь из этого склепа.
***
Еще одна сигарета задымилась у меня в руке. Я так и простоял возле участка, пока последний тлеющий уголек не обжег мне пальцы. К этому времени я немного привел мысли в порядок. Теперь моей задачей стало добраться обратно домой.
Той же дорогой через дворы я вышел на свою родную улицу. Над нашим двором клубился черной тучей дым. Пахло жгучей гарью, которую северный ветер сносил мне навстречу. Приблизившись к предполагаемому пожарищу, я чуть не потерял сознание от вскипевшего в крови адреналина.
Вся левая часть моего дома была взорвана, над ней полыхали языки пламени. Забыв об осторожности, я взлетел вверх по ступеням своего подъезда, слава богу, он был на правой стороне и огонь еще не добрался до него.
На тумбочке в прихожей лежала, написанная на скорую руку, записка. Я сразу узнал почерк матери: «Сынок, произошло нечто ужасное. Мы заедем за тобой в вуз. Если тебя там не окажется, встретимся в деревне у родственников. Адрес ты знаешь. Береги себя».
Все вещи были беспорядочно разбросаны по комнатам – похоже, что родители очень спешили. От стресса у меня тряслись руки, так часто бывало, когда я волновался, однако то, что я испытывал тогда, не входило ни в какое сравнение с тем, что было раньше.
Утолив жажду, я вытащил с балкона свой велосипед, который по счастливой случайности мы уже привезли из гаража. Кашляя от смога, я на всякий случай взял паспорт и, плюс к своему перочинному, отцовский нож с удобной рукоятью и широким лезвием, и спустился вниз. Я чувствовал, как на висках пульсируют вены, предвещая скорую головную боль, но чтобы не терять зря время на поиск таблеток, запрыгнул на своего алюминиевого жеребца и направился вслед за семьей.
***
Педали постоянно цеплялись за джинсы, но я продолжал ехать вперед, мысленно успокаивая себя скорой встречей с отцом. С ним я бы точно не пропал, так как мой батя был опытным туристом. Он мог развести костер даже в дождь, и я был уверен, что мать и братишка с ним в намного большей безопасности, чем я, разъезжающий на желтом велосипеде, как заправский почтальон.
Навернув несколько кругов вокруг университета, я не обнаружил никаких признаков родителей. Уже несколько смирившись со своей судьбой, я стал думать, как мне добраться до деревни. На велосипеде, я бы ехать не рискнул, даже если бы погода была благоприятной для таких поездок. А уж ехать по скользким от луж дорогам, при этом имея все шансы замерзнуть по пути, было в высшей степени неразумно. Мне было необходимо найти машину. Быть может, у кого-то из друзей имелся транспорт. Однако в любом случае мне нужно было хорошенько подготовиться к этому путешествию, собрать вещи, еду.