Страница 106 из 107
***
Через час мы сидели в доме под одеялами и доедали банку консервов. Огонь разжигать побоялись, поэтому развесив мокрую одежду сушиться, мы грели друг друга.
Полина перевязала Владика, обработала свои и мои раны. Кровь у него более-менее остановилась, но стало только хуже. Нога посинела, кости ходили ходуном. Пол вколола ему антибиотики, надеясь, что они помогут.
***
В сознание Владик пришел только под утро. Его смуглая кожа теперь побледнела, под глазами были синяки. Он почти не шевелился и с трудом говорил. Мы рассказали ему, что случилось, на что он ответил:
— Дио, найди карту или бумагу. Я покажу где Drugfish находится. Ага, отлично, — он взял в руки бумагу и начертил карандашом маршрут. — Когда приедешь туда, найди высокое яркое здание, оно на казино похоже. На двери лист конопли с черной пентаграммой посередине. Скажи, что ты от Сатаны. Они помогут.
— Владик, я все сделаю, — медленно сказал я, переглядываясь с Пол. — Но… тут такое дело…
— Какое?
— Владик, — продолжила за меня Полина, — у тебя нога опухла. Нужно извлечь пулю, промыть рану.
— Короче нам нужен хирург. Опытный, — закончил я.
— Ну, так найди машину, и поехали, — недовольно простонал Влад.
— Нога опухает слишком быстро, — Пол приподняла одеяло и показала на раны. — Если срочно не сделать операцию, то может развиться гангрена. А там либо смерть, либо ампутация.
— Вы охренели? — огрызнулся товарищ. — Я тебе сам потом все отрежу.
— Владик, мы серьезно, — спокойно произнес я. — Это очень опасно.
— Тогда топай за машиной. Поищи в гаражах, еще где-нибудь и давай быстро в Drugfish.
— Да я знаю, — сказал я, надевая футболку. — Пол, следи за ним. «Калаш» вам оставляю.
— Ты поищи на мосту мой пистолет. Он там где-то, — напоследок посоветовал мне Владик.
В свете утренних солнечных лучей Цыганка не выглядела так пугающе, как вчера. Еще не высохли все лужи, но даже они, поблескивая светлыми искорками, не могли надолго отвлечь от обугленных и влажных домов.
Перво-наперво, я направился на мост. Стараясь не напороться на следы вчерашней бойни, я обогнул это место по краю, а затем зашагал прямиком в город.
Доходить до самого конца моста было слишком рискованно. Я и так сильно засветился, пока пересекал реку. Благо, на обочине была небольшая лестница, ведущая под мост. Я спустился по ней, вышел на крутой склон, упирающийся в набережную, и вскарабкался по нему вверх.
И вот, спустя почти два месяца, я снова оказался в родном городе. Уже разрушились многие дома, дороги превратились в куски асфальта, а знакомые улицы казались абсолютно чужими.
Укрываясь за деревьями и кустами, я двигался от одних дворов к другим в поисках исправного транспорта. Удача оказалась на моей стороне, и совсем скоро мне удалось завести чуть помятую иномарку. Все раны и ушибы настолько болели, что выкинуть из салона разлагающийся труп показалось сущим пустяком.
***
Всю дорогу до Цыганки я трясся, как осиновый лист, опасаясь, что меня перехватят чужаки. И, когда я, успешно приглушив машину возле дома, зашел внутрь, то чуть было не начал верить в бога. Я взглянул в светлое окно, на молочное небо и прошептал своему ангелу-хранителю: «Спасибо».
— Дио, — Полина вылетела из комнаты и потащила меня за руку, — Владику совсем плохо.
— Что с ним? — я, обогнав ее, подбежал к постели друга.
— Гангрена, Дио, — девушка откинула простыню, открыв непропорционально вздутую ногу, сочащуюся жидкостью и смердящую незнакомым запахом. Местами она была синяя, местами уже совсем черная.
— Пол, он в сознание приходил?
— Да. Как ты уехал, — Поля ужасно нервничала и заламывала руки, — он уснул. У него поднялась температура и я разбудила его, чтобы таблетку дать. Он начал кричать, говорил, что ему больно, потом стал нести чушь, пытался встать. Я его еле удержала. Через какое-то время он опять отключился и больше в себя не приходил.
— Машина на месте, — сказал я, немигающим взглядом буравя бледного, как мел друга, — бенза хватит, я думаю. Если сейчас выедем, то…
— Дио, — тихо произнесла Пол, — он умирает.
— Антибиотики еще есть? — я чувствовал, что теряю самоконтроль.
— Бесполезно уже, — девушка всхлипнула.
— Так, — я глубоко вздохнул, чтобы унять дрожь в руках. — Варианты? Хоть какие-то?
— Ну, — замялась она.
— Пол, варианты.
— Ногу нужно ампутировать, но…
— Что – «но»?!
— Я не могу! — взорвалась Поля.
— Почему?! — я тоже поднял голос.
— Я… я не могу, — брюнетка опустила взгляд, села на стул и ее зеленые глаза наполнились слезами.
Я понял ее без слов. Полина не выдержала бы этого. Собственными руками отрезать ногу Владику было выше ее сил. Она столько натерпелась, столько пережила, что это добило бы ее окончательно. Я не мог этого позволить. Но и мое нутро просто не могло причинить кому-то столь адскую боль.
— Не могу! — я вскочил с кровати и подошел к стене. — Не могу! — изо всех сил я сжал кулаки и начал бить ими в заклеенную обоями стену.
Душа рвалась на части.
Безысходность.
Как можно выбрать между мучительнейшим, но возможным спасением друга, и столь же мучительной его смертью?