Разлуки и встречи

Рыжий радостно улыбался, разговаривая о чем-то с высоким воином, белая накидка которого отсвечивала широкими полосами золотого и серебряного шитья, а под накидкой тускло мерцали доспехи из светло-жёлтого металла. На поясе воина висело два меча в дорогих светлых ножнах. Просторные штаны и сапоги также были кремового, почти белого цвета. Но, несмотря на всю внушительность своей фигуры, рядом с огненным красавцем он всё равно проигрывал. У него были прямые волосы, чуть ниже плеч, самого обычного цвета, холодные тонкие губы, и серые глаза на загорелом бесстрастном лице со слишком резкими чертами, — всё это никак не могло соперничать с дикой, нездешней гармонией его собеседника. Воин слушал рыжего, изредка бросая пару слов, и снова умолкал, но его друга это ничуть не смущало.

 

***

 

Много циклов улетело, как лепестки цветов аду в садах, с тех пор, как я увидел его впервые.

В тот день меня пригласили на испытания, так как Архонту показалось уместным, чтобы будущих бойцов неба посмотрел Владыка ветра. Был ли в этом смысл, или старику просто нравилось меня мучить, заставляя несколько часов торчать в душном помещении? Не знаю.

Тренировочный зал с высоченным потолком кипел от парных боев и возбуждения экзаменуемых юнцов.

В какой-то момент, мой взгляд выхватил из их своры светленького мальчишку. Худой и нескладный, он, однако уверенно держался на воздушном щите, а руки его порхали веером, еле поспевая за двумя прямыми обоюдоострыми мечами. У мальчишки явно были способности и к воинскому искусству, и, что более редко, он умел ладить с воздухом, на котором стоял, чувствовал движения ветра. Так бы и взял его в свои личные ученики, если бы не… Серые глаза молодой души, ещё не успевшей укрепиться в своих качествах настолько, чтобы удостоиться определённого цвета. И дело было даже не в глазах, а в пустом и холодном их взгляде. Так смотрят будущие убийцы. А убийца в учениках мне был не нужен. Поэтому в тот день, докладывая о моих наблюдениях за испытуемыми, я так и не попросил Архонта отдать мальчика мне в ученики. Просто отметил его способности. Архонт задумался и после минутного молчания сказал:

— Из него сделают хорошего воина, но лучшим ему не бывать.

Это были странные слова, властитель мира говорил об этом неоперившемся юнце как о возможном сопернике. Что-то ещё покоробило меня в этой фразе. И я начал внимательнее приглядываться к мальчику, благо случайных встреч в квартале воинов и в городе вполне хватало для того, чтобы любопытный ветер мог узнать то, что его интересовало.

Из мальчика действительно делали не обычного воина. Его учили не как всех, уделяя ему дополнительное время и внимание. Впрочем, внимание это заключалось в бесконечных нотациях и очень странных методиках. Из него делали убийцу, во всём послушного приказу. И даже когда другие подростки в свободные дни уезжали к родным, он оставался в учебных казармах. Похоже, он ко всему прочему, был ещё и сиротой.

Тогда я ещё не знал, что он станет моим лучшим другом.

 

***

 

— Ты о чём-то задумался, Ярр? — негромкий вопрос воина застал рыжего врасплох. Он усмехнулся:

— Конечно же, о тебе! Твоя слава гремит так, что уши закладывает. Вот тебя уже пригласили на такую важную встречу в качестве гостя, а не стражника. Это же так почётно, что просто… — он не договорил, пытаясь подобрать правильные слова, только неопределённо взмахнул руками, описывая важность момента.

— Я тоже думаю, что это странно, — серые глаза смотрели холодно и сосредоточенно, воин как всегда, понимал друга с полуслова. — Обычно меня зовут, если нужно махать мечом, а не улыбаться на дипломатической встрече.

И он был прав.

Способный, вымуштрованный лучше всякого солдата, мальчик с самого начала своей службы резко выделялся на фоне сверстников. А уж его удача была не по зубам и старым воякам. Никто не знал, что за ним приглядывает ветер, но и ветру почти не приходилось вмешиваться в жизнь протеже своего Владыки. Сама Удача выбрала юнца своим фаворитом.

За это многие его не любили или наоборот, любили. Он же не отвечал ни на симпатию, ни на ненависть. Он послушно выполнял приказы, не ввязывался в ссоры, не нарушал правил. А в бою всегда был первым. Такое сочетание качеств не могло остаться незамеченным, и вскоре юноша стал капитаном.

Потом для него началась военная кампания на Арие. В ядовитых пустынях красных песков этой планеты шли сражения с полудиким народом ройев. Эти аборигены входили в состав империи Найи в качестве рабов, а Архонтам периодически хотелось видеть колонии на Арие владениями Фарайна. Но ройи этому сопротивлялись, а они были единственными, кто мог жить в ядовитой среде красной планеты без дополнительных защитных приспособлений. После Ария молодому капитану, чей отряд единственный не потерял ни одного воина за ту кампанию, предложили стать Святым Стражем. Это было элитное подразделение, подчиняющееся непосредственно Архонту, созданное специально в противовес жреческой касте найев. Святые Стражи были не только превосходными бойцами, но и магами. Кроме того, в их распоряжении были все лучшие инженерные разработки Фарайна. И белые крылья, разворачивавшиеся в бою за спинами Святых Стражей, внушали ужас не только дикарям, но даже жрецам Найи.

Ярр не одобрил решения юноши стать Святым Стражем, но и не стал противиться этому. Просто он очень хорошо знал, что когда его друг заразится какой-то идеей, то легче сдвинуть с орбиты планету, чем заставить этого упрямца передумать.

Архонта и его приближение такой исход вполне устраивал. Среди Стражей не могло быть первых и последних, они подчинялись Архонту, и их направляли туда, где человек справиться не мог. Все Стражи давали обет безбрачия, отказывались от мирских страстей, от власти и владений. Они были безупречными орудиями Архонта, и зачастую их руками проливалось больше крови, чем если бы в бой бросили целую армию.