Страница 9 из 60
Сочетание лихорадочной мольбы и преданности дому тронуло и чуть напугало Сашу. Ей хотелось запустить ладонь в пушистую гриву, пригладить стоявшие дыбом вихры и уверить Льва, что всё будет хорошо. Не столько даже для его успокоения, сколько для своего собственного: такие сильные, искренние люди не должны были так теряться.
Саша мягко коснулась напряжённого плеча.
— Я помогу тебе. Что я должна делать?
Лев медленно поднял голову. Саша ожидала, что на его лице будет написано недоверие; возможно, радость. Взамен там отчётливо читалась вина, впрочем, через пару секунд сменившаяся хмурой решительностью. Неловко поджав когти, Лев накрыл Сашину ладонь своей и с чувством произнес:
— Спасибо! Это очень смело с твоей стороны.
— Как я поняла, раньше ещё никто не отказывался. — Смущённо отведя глаза, Саша дёрнула плечом.
— Раньше Холмы не успевали найти нашего проводника до игры.
Саша поёжилась и рвано вздохнула, и тут же рука Льва сжалась чуть крепче. Его шершавые и тёплые ладони напоминали лапы огромной кошки.
— Я защищу тебя, — успокаивающе заверил он. — Любой ценой.
В словах Льва звенела всё та же искренность, в которую Саше очень хотелось поверить. И всё же полностью избавиться от беспокойства ей не удалось.
— Мы идём вдвоём?
— Вдвоём, таковы правила. Мы не станем специально ввязываться в драки. К тому же, большая часть маршрута идёт через метро — во время игры это нейтральная территория, там нас не тронут. — Лев с полминуты помолчал, рассеяно поглаживая Сашину ладонь, затем хмуро продолжил: — Мне не нравится, что Холмы нашли тебя даже раньше, чем их первопроходец проложил маршрут. Боюсь, они снова попытаются напасть. Ночью я посторожу твой дом.
— На улице?
— Да. Не стоит подпускать их к тебе слишком близко.
Саша кивнула, хотя ей и не хотелось оставаться в квартире одной.
Лев не торопился уходить. Собрав грязные тарелки, он принялся хозяйничать у раковины, одновременно планируя следующий день:
— Отправимся мы около одиннадцати вечера. За утро нам надо узнать, где первопроходец закончил маршрут. — По локти в пене от посудомоечного средства, с полотенцем через плечо — Лев выглядел кем угодно, только не стратегом перед битвой. — Это и есть работа проводника. Я смогу немного помочь тебе с твоим талантом, но завтра придётся повозиться.
Слова Льва зародили в Саше неуверенность: вдруг у неё не получится найти «точку входа»? Вдруг у их путешествия не будет «пункта А», не то, что пятичасового марш-броска через весь город? Вдруг…
Лев, в очередной раз каким-то шестым чувством уловив Сашино беспокойство, стремительно обернулся:
— Саш, я имел в виду ровно то, что сказал: придётся повозиться. Больше ничего! Умение находить дорогу у тебя в крови, нельзя родиться проводником и не иметь его.
— Логично… — Саша не знала, что ещё сказать, и потому незатейливо добавила: — Хорошо, я тебе верю. Хотя всё происходящее…
— Страшно? Невероятно?
— Не то, чего я ожидала от обычного пятничного вечера. — Смущённо фыркнув, Саша тихо призналась: — Я всё жду, когда прозвонит будильник.
— Думаешь, это сон?
— Ты мало похож на реальность.
— Мне позволительно. Я всё-таки дух.
Хотя лицо Льва оставалось серьёзным, даже чуть печальным, воцарившееся было на кухне напряжение быстро рассеялось. Лев вернулся к мытью посуды, Саша, стянув у него полотенце, принялась вытирать тарелки. Несколько минут она бездумно занимала руки, потом всё же не выдержала, спросила:
— Дух, да? С обратной стороны. Значит, у тебя есть свой памятник или парк…
— Не совсем. Я тоже полукровка: мой отец из Обратного города, мать — с Холмов. Нам своих топонимов не полагается.
— Холмы и Обратный город? — Саша недоверчиво уставилась на отскребающего жир со сковородки Льва. — Разве они не враждуют?
— Мы не хотим уничтожить друг друга, если ты об этом. Просто со временем нам стало тесно в одном городе.
Саша внутренне нахмурилась. После нападения она воспринимала Холмы несомненно злой силой, опасной нечистью из мифов. Считать её просто чем-то «иным» оказалось труднее.
— И много таких полкуровок, как ты?
— Не очень. Меньше, чем таких, как ты. — В последний раз выжав губку, Лев повернулся к Саше. — И Холмы, и Обратный ближе к людям, чем друг к другу. Мы можем жить рядом, но не умеем находить общий язык. Слишком разные у нас цели и методы.
— А твои родители? Как они-то сошлись?
— Отец очень стар. С возрастом ему стало ближе спокойствие Холмов, и он начал проводить там почти всё своё свободное время. Особенно после того, как люди почти забыли о нём.