Страница 52 из 95
Рейн хмыкнул.
– Батюшка ваш умер в грязной яме и ни денег, ни наследства никакого скопить не успел, – ответил он, с удовольствием наблюдая, как вытягиваются от разочарования лица парней. «Совсем молодые еще, хорошо если двадцать обоим есть! Но видные, ладные... Да только ни один силы отца не унаследовал – как есть ублюдки». – Однако он был знатным чародеем и желал, чтобы и сыновья его на эту стезю стали, в деньгах не нуждались да работу приличную имели.
Братья переглянулись.
– Так это, пан...
– Зовите меня Рейн.
– Нету у нас сил чародейских, пан Рейн, неспособные мы к тому – осторожно сказал Лохматый. Мордатый подтверждающе кивнул и, будто бы извиняясь, развел руками, мол, чего нет того нет!
– Знаю, – поморщился Рейн и осторожно достал из кошеля небольшую, но весьма объемную книжицу – наследие безумного мага, снятое с его тела. – Сам я никогда чародейством не интересовался, да и не по мне это – сделки с высшими силами заключать, – проговорил он, раскрывая книжицу и перелистывая ее на нужную страницу, после чего развернул ее текстом к братьям. К счастью, те оказались грамотными и, схватив несчастную книжицу, жадно вчитались в текст, – но есть один старинный способ обрести силу чародейскую. Сделаете то, что тут написано, точь–в-точь, проведете ритуал правильно – и быть вам могущественными чародеями. А как вы силой своею распорядитесь – это уж вам решать...
– И что, мы станем взаправдашними чародеями? – потрясенно спросил Лохматый.
– Станете. Но вы можете отказаться. Остаться людьми, управлять своей пивной, у вас вроде бы неплохо получается, – покривил он душой.
– Девицу в жертву принести? – деловито, безо всякого трепета, уточнил Мордатый, просматривая что-то в тексте.
– Двух девиц. Вас же двое.
Братья переглянулись и вдруг расплылись в одинаково-зловещих ухмылках, как если бы им в головы пришла одна и та же потрясающая мысль.
– Принимаете наследие своего отца? – спросил Рейн. – Решайте быстро. Решайте сейчас.
Произнес и вздрогнул. Как же знакомо это прозвучало... Братья повернули на него затуманенные мечтами о скором обогащении и лучшей, чем в грязной таверне, жизни глаза, и едва ли не хором ответили:
– Мы согласны!
– Принимаем!
– В таком случае – прощайте. И – удачи.
Рейн усмехнулся и встал, накидывая на голову капюшон плаща. Кто бы сомневался, в самом деле...
4-е, месяца вересня, года 338 от основания Белокнежева.
Крогенпорт.
– Еще чаю, Ваше Высокопреосвященство?
– Оставьте чайник, я сам налью, пани. Я не так стар, как вам кажется...
Ни окон, ни дверей. Ни славы, ни злата, ни почета. Даже света – того нет, лишь неяркая свеча разгоняет кромешную тьму.
Кроген-но-Дуомо, его величайшее творение, ставшее его добровольной темницей. Слишком уж много ведьм развелось в окрестностях Чернолесья – они спускались с гор, приплывали с моря, рождались у него под носом. Они убивали его народ. Его людей, каждого из них, отравляли своим присутствием! Тех, которых он спас от целой орды нечисти, теперь убивали те, кого он не мог ни тронуть пальцем, ни даже запретить колдовать. Ведьмы знали: в Крогенпорте безопасно. Крогенпорт смотрит на Чернолесье. А в Чернолесье живет Верховная. И после очередного шабаша каждая узнавала, как улучшить свою жизнь за счет одного простого действия.
Просьбы. Высказанной лично, глаза в глаза.
В какой-то момент, не выдержав, он создал Инквизицию как метод борьбы с особо наглыми ведьмами. В тот же день он постарел на добрые тридцать лет, а кинжал послушника пошел ржавчиной. Но оно того стоило! Наверное, от окончательной смерти спасло его то, что он не своими руками убивал ведьм, единым днем отдав бразды правления наиболее рьяным кардиналам. Но Верховная знала, и магия знала... Долго же после этого его не донимали. Хорошее было время.
Его Высокопреосвященство Дауртамрейн ненавидел ведьм.
Отчаявшись избавиться от этой заразы, он спустился в подвалы великолепного собора, запретив ступать сюда любому, кроме священников и инквизиторов, и погрузился в чтение старых фолиантов, научных работ и мистических изысканий.
Он искал способ разорвать контракт с Верховной так, чтобы остаться в живых. И не находил. А в жилах холодел ведьминский яд, напоминая о нерушимости данной клятвы.
21-е, месяца грозец, года 387 от основания Белокнежева.
Крогенпорт. Наши дни.
Ворон заливисто, но хрипло крикнул и описал плавный круг над колокольней Кроген-но-Дуомо, спускаясь. Чуть ниже, где-то на двести локтей ближе к земле, парил второй, неторопливо облетая этаж за этажом, будто бы ища кого-то. Услышав крик товарки, ответил таким же глухим криком и, замахав крыльями, поднялся выше. Смеркалось.
Внезапно оба ворона замерли статуями и начали падать. Мгновение, два... И вот они вновь суматошно и бестолково замахали крыльями, разлетаясь в разные стороны, оглашая небо громкими возмущенными криками, суть которых, если бы кто в этом городе понимал вороний язык, можно было бы выразить одной-единственной фразой: «Проклятые ведьмы!»
На другом конце Крогенпорта две девушки, сидящие напротив друг друга, взявшись за руки, одновременно моргнули, прогоняя воронью тьму из глаз, и, расцепив руки, мрачно уставились за окно.
Одна из них зажгла свечу, ставя ее на подоконник, и вдруг со всей силы ударила кулаком о стену.
– Найдем, – неслышно поднявшись, вторая положила ладонь ей на плечо, успокаивающе сжимая. – В конце концов, за ним должок.
В отражении стекла мелькнула и исчезла злая улыбка.
[1] Очень неприличное орочье ругательство.
[2] мелкий крылатый вампир семейства нетопыриных
[3] крылатая нечисть семейства гарпий