Время ведьм

Зембицкий мрачно оглядел сидящую в клетке женщину и сплюнул. Та, несмотря на жару, куталась в плед, и бездумно смотрела в сторону. На шее ее красовался стальной ошейник, с серебряными шипами внутрь. Если вдруг начнет трансформацию, то тут же напорется. Конечности у волчицы уже отросли, и теперь новая кожа заметно контрастировала со старой – более темной и грубой.

– Уже уезжаешь?

– Меня срочно вызвали в столицу. Похоже, искать инспекторов придется все-таки Управе.

Они помолчали.

– Пэр Пагуб поднял на уши весь Верхний круг[6], – глядя куда-то в сторону, сказал крогенпортец. – Хочет, чтобы ее судил Капитул[7]. Сил у нее ноль, но она проучилась год на дому, слушая общий курс алхимии, так что формально числится как чародейка Нижнего круга[8].

– Ее участь решит Инквизиция.

Франциско сам не знал, почему не стал говорить во всеуслышание, что никакого суда не будет. Что живой ее вывозят лишь для того, чтобы в знакомом ему Крогенпорте влиятельный архичародей, коим является ее отец, не смог помешать инквизитору выполнить свой долг, или как-либо испортить жизнь всем остальным. Что даже если Главный инквизитор снизойдет до беседы с волчицей, решение его будет коротким и однозначным, как его клинок. Для нечисти не существует тюрем. Инквизиция – не Верховный суд Белокнежева. Зембицкий знает об этом не хуже него.

– Я слышал, он даже дошел до понтификара Дауртамрейна, в поисках помощи.

– И что же ответил ему понтификар?

– Очевидно, послал к бесу, раз она не под папочкиным крылом, а отправляется вместе с тобой в столицу.

Франциско должен был почувствовать радость. От того, что чародейская дочка не останется безнаказанной, или от того, что даже если опасения Ионеску верны, и между собой церковники грызутся как стая бродячих собак, по поводу очищения Белокнежевских земель их мнение все еще сходится. А может потому, что сумел раскрыть столь запутанное дело или, что наконец-то возвращается домой. Он очень хотел почувствовать эту радость, но не почувствовал ровным счетом ничего.

– Ты мог бы отпустить ее, – Зембицкий подошел совсем близко, и встал по другую сторону от лошади. Говорил он словно бы в никуда, глядя при этом исключительно на лошадиную гриву. – Просто выпустить где-нибудь в лесу, а в столице сказать, что прикончил. Папашка подберет свою девицу и спрячет так далеко, что мы о ней больше никогда не услышим. И никто не останется в обиде. Пэр Пагуб даже будет благодарен, щедро благодарен. – Он еще немного помолчал, и не дождавшись ответа, закончил. – Но ты из тех инквизиторов, что всегда следуют буква закона, да? И плевать тебе на человеческое, плевать на беременную бабу и то, что ее муженек был той еще мразью, и под отговоркой про философский камень торговал порошком руада[9], плевать на его жертв, как плевать на врагов или благодетелей. Даже плевать, если тебя прирежут на выезде из Крогенпорта. Я раскусил тебя, Ваганас. На самом деле тебя ничто и никто не волнует. Тебя ведет не сердце, не разум и даже не гнев, что иногда тоже хорошо. Тебя ведет свод законов. Ты бы даже не стал спасать тех людей от центимана, если бы то не было прописано в твоей книжице с высокопарными догматами Первого инквизитора. Кажется, что ты рвешься всех спасать от тварей, но на деле срать ты хотел на спасенных. Равнодушный к страданиям – такой ты инквизитор?

Франциско пожал плечами. Он и без бессмысленных упреков крогенпортца знал, какой он инквизитор. В конце концов это жизнь, и в жизни у каждого есть свое предназначение. Или просто работа, если обойтись без громких фраз. А свою работу он делает хорошо. Правильно. Без сантиментов. Легко жалеть нерожденного ребенка, представляя его розовощеким невинным карапузом, попробуй пожалеть монстра, который вырезав себе ход из материнской утробы тут же побежит убивать тех, кто не сможет так же легко регенерировать как его родительница.

– Настоящим сообщаю, что мне, было велено настоятельно рекомендовать тебе, чтобы ты вез девицу в ее загородное поместье в поселении Раковицы, что в сорока милях к юго-востоку от Большого перевала[10], – он сделал паузу, раздумывая говорить ли дальше, но все-таки закончил. – Пэр чародей был так щедр, что распорядился встретить тебя отряду личной дружины в двадцати милях от города по главному тракту, чтобы наверняка не заплутал.

– Спасибо, – Франциско бросил на него пронзительный взгляд, привязал узду запряженной телегой лошади к седлу, и вскочив на серого коня, цокнул языком, понукая.

– Мир круглый, Ваганас. Еще сочтемся.

Две ведьмы сидели на нагретой солнцем крыше. Они рассматривали городские ворота и дорогу, ведущую в столицу. К воротам верхом на сером жеребце подъехал одетый в дорожный плащ мужчина, отсчитал страже несколько блеснувших на солнце монет, и выехал из города. Трясущаяся на всех колдобинах клетка, с наскоро приделанными серебряными штырями, глядящими внутрь, подпрыгивая на каждой неровности, потащилась следом.

– Знаешь, он ведь вернется, – сказала Шайн, щурясь на солнце и раскуривая трубку. – И возможно, вернется за ответами.

Рута запрокинула голову, сделала большой глоток из бутылки с вином, которую держала в руке, а затем посмотрела на сестру.

– Я буду ждать.

[1] Растащить по углам – На воровском арго значит убить\избавиться от чужака, чаще всего законника, который слишком активно лезет не в свое дело.

[2] Ларум – безумная сущность, любитель грибов в сметане и собственного голоса. Сын Мораг. На счет отца ходит множество предположений, от Сильветора до Черновира. Его именем названо мощнейшее и самое разрушительное чародейское заклинание – «Гребень Ларума», которое буквально заставляет тектонические плиты столкнуться, что в свою очередь вздыбивает землю на километры вверх, на долгие столетия уничтожив на них и на многие километры вокруг жизнь, воду и растительность. Был применен всего один раз за всю историю, после чего записи и архивы разработок и формул заклинания были уничтожены (по слухам – не уничтожены, но надежно спрятаны). Оно так впечатлило население, что его до сих пор в хуле используют. Мнения, на счет того, какая именно горная гряда была создана «Гребнем Ларума» расходятся, но белокнежевцы приписывают возникновение Скадарской горной гряды именно ему.

Заповеди Ларума гласят:

– не сочетайте жёлтое с зелёным

– не ощипывайте кур до 6 утра

– и не ешьте алычу!!!

[3] Столь пренебрежительно законники зачастую называют обитателей Блошиного округа.

[4] Эфирники (сленг.) – нематериальная нечисть, связанная с эфиром частично или полностью.

[5] Бог воронов и перемен. В более узком смысле – смены времени суток и времен года. К нему обращаются, когда желают изменить жизни или происходящее. Малопопулярное божество, ибо результат, как правило, непредсказуемый. Именно из-за этого божества ворон считается символом перемен, и потому же верно служит ведьмам. Сын Вар’Лахии и Дар’Тугу.

[6] В Капитуле существует четыре уровня власти и принадлежности. Нижний круг, Средний, Верхний и Высший. В Верхний входят исключительно архичародеи, достигшие значительных высот минимум в трех специализациях. Помимо освобождения от большинства налогов, они также имеют право председательствовать в палате Капитула, где принимаются магически законы, рассматриваются дела преступников, выбираются члены правления Капитула в случае смерти и прочее.

[7] Преступников–чародеев Белокнежева, входящих как минимум в нижний круг, за редким исключением, имеет право судить только Капитул. Однако, судьбу нечисти, без исключения, решает инквизиция, к какому бы сословию она нечисть не принадлежала.

[8] В Нижний круг Капитула принимаются абсолютно все, кто закончил хотя бы один год обучения, ознакомлен с основами чародейства и является подданным короны. Зачисление автоматическое, но в случае с домашним обучением следует подать заявку.