Страница 98 из 147
- Как же мне в нее не верить, если на моих глазах подопечные сходят с ума от нее?
- Вы про Босха?
- Пожалуй. Если бы любовь приносила лишь радость, я бы еще мог понять, почему все ее так жаждут, но, увы, она столь проблемная барышня, что даже не знаешь, как к ней подступиться. Вы согласны? Хотя, впрочем, кого я спрашиваю, - вы, Михаил Афанасьевич, всю Москву с ума свели своими чертовскими проделками, какой шабаш устроили…
- Вы знаете прекрасно, почему так получилось.
- Знаю, знаю. Однако же не могу понять, почему любовь провоцирует людей на такие безумства.
- Отчего же вам не понятно?
- Дело в том, господин Булгаков, что любовь изначальная, та самая, которую Господь заложил в каждого человека, не подразумевает подобных мук. Она – Свет, Магия, она должна наполнять Силой, перед которой покоряется любая материя, грешная и просветленная. Любовь – это энергия Высшего Космоса. А вы все драматизируете, придумываете что-то, Сатану вовлекаете в процесс единения двух душ, зачем все это? Ревнуете, убиваете, отнимаете чужое, обманываете. Скажите, после всего перечисленного люди достойны любви?
- Не возьмусь судить, господин Лабард, но для меня важно то, что любовь меняет людей, - любящие способны на иные чувства – нежность, благородство, заботу, самопожертвование.
- Согласен. Но меня беспокоит то, что многие из вас, попав сюда, очень тяжело перерождаются, трудно изживают из себя людскую природу, посмотришь на вас, не живете, а маятесь, но, придя в Интерриум, начинаете так тосковать, что трава вянет.
- Это правда, не могу не согласиться.
- Что-то есть такое, я бы сказал, притягательное, в вашем, земном образе жизни. Ладно, Михаил Афанасьевич, признайтесь, зачем вы здесь, в ущелье?
- Я хотел лишь спросить, вы можете ей помочь?
- Это я вас хотел спросить: о ком больше болело ваше сердце: о Мастере или Маргарите?
Казалось, Булгаков смутился.
- Не смущайтесь, ваш выбор вполне понятен. Божена, милая Божена, ей уже помогают, все, что происходит сейчас на земле, призвано укрепить ее, сделать сильнее и счастливее, как ни странно это звучит. Она, наконец, встретила свою любовь, но она не знает главного: принцип дуальности управляет миром, а особенно он актуален в вопросах любви, - Лабард лукаво улыбнулся.
- Вы заставляете ее делать трудный выбор
- А вы разве не этим же занимались, превратив свою ненаглядную Маргариту в ведьму? Ведь не проклял же ее Господь за то, что она приняла помощь Дьявола.
- Но вы ведь недавно сказали, что…
- Я помню, что я сказал, у черного и белого единый источник.
- Вы поможете Божене?
tЯ? Ни капельки, она поможет себе сама, - на этих словах Лабард кинул задумчивый взгляд вниз, в Город, где потерянный Итерн бродил среди чужого счастья в надежде обрести самого себя.
Дэмон. Подарок Pavo Cristatusa
Николаю Васильевичу Дэмону в его новом доме вновь приснился странный сон. В нарядном саду, полном цветов и чудных животных, ему навстречу вышел детеныш павлина – нарядный, но еще не вошедший в силу взрослой птицы, немного застенчивый, но, в то же время, обладающий искусством безусловного очарования. Он притягивал взгляды, потому что все, смотрящие на него, понимали, как много обещает его юный облик. Они предвидели будущий парад красок, понимали, что дивное дитя стоит на пороге высшей красоты и триумфа.
Николай Васильевич был ошеломлен. Юный павлин напоминал собой принца, худенького подростка-инфанта, в котором уже зреет королевская удаль. Кроме предвосхищения будущности, Дэмон почувствовал в нем сущность, свойственную не столько людям, сколько высшим существам. Горделиво взглянув на художника, павлин чуть склонил голову:
- Милости просим, господин Художник.
- Что это за место?
- Это твоя родина, ты здесь родился…
- Нет, я родился в городе Санкт-Петербурге.
- Ты спишь Дэмон, и сейчас ты в другом измерении, это особый мир, если хочешь, своего рода зазеркалье.
- Я здесь уже был…
- Да, ты прав, но в тот раз наш Комендант оказал тебе не очень ласковый прием. Я был бы с тобой помягче.
- Ты - птица, но ты разговариваешь…?
- Что тебя так удивляет? Все животные, птицы, деревья, даже камни – все живое разговаривает. К тому же, я особая птица, так что я буду благодарен, если ты будешь обращаться ко мне на Вы…
- Прошу прощения, не знаю, как Вас называть…
- Паво Кристатус
- Да, простите, господин Паво Кристатус, я простой художник.
tТы? – Дэмон мог побиться об заклад, что он слышал, как павлин рассмеялся, - Хотя, впрочем, как я заметил, последнее время здесь многие лукавят, не ты один. Ты считаешь, есть простые художники, писатели, музыканты. Нет, все, что имеет отношение к акту творения, не может быть простым.
- Я хотел сказать, что от меня ничего не зависит.
- Однако, - павлин качнулся, словно балансируя на невидимом канате, - ты меня смущаешь. Как это, от тебя ничего не зависит? От любой травинки на земле зависит многое, от твоего взгляда, желания, мысли…
- Да, я слышал об этом, кажется, это называется мыслетворчеством, я только не совсем понимаю, как это работает.
- То, о чем, вы люди последнее время пишете в умных, так называемых, эзотерических книжках, - никак не работает. Это чистая коммерция. Если хочешь иллюзия. Просто пожелать – недостаточно.
- Тогда, я не понимаю вашу мысль.
- Ладно, сегодня я в хорошем настроении, и объясню тебе, что имею в виду. Все в земном мире занимает свое место. Любой человек, движение, слово, предмет, нет ничего случайного, если тебе приснился сон, в котором ты попал к нам, в этот бесконечный мир, причем с тобой это произошло впервые за всю жизнь – это неслучайно.