Страница 96 из 147
В этом дивном краю я познала роБосхть константы и непреложность теорем… Но этот странный путь, в конце концов, вернул меня обратно. В эту безысходность. В этот город дождей и слез. Кажется, нет ничего более бесприютного, чем он. Но я люблю его, как женщина любит своего неродившегося ребенка, потому что только девять месяцев он принадлежит ей. Потом он уходит, а она опять остается одна.
Вот, по сути, вся моя жизнь. Там, где кто-то находил алмазы смысла, я видела абсурд, но то, что радовало и забавляло меня, другим казалось погрешностью погрешностей. Мои мысли-оборвыши, слова-перевертыши, крохотные гномики-дни, - я баюкала их с постоянством сошедшей с ума матери, что лишилась своего дитя. Жизнь Эта не нашла доказательных доводов для моего пребывания в ней. Жизнь Та даровала мне дозволение не затеряться на ее призрачных берегах, которые, быть может, кто-то назовет «Другими…».
Все, кого я знала, были чужды мне, та же, кого любила и люблю до сих пор, не осознает моей отстраненности от этой жизни. Не всё здесь алмаз смысла, не все мне дорого и заманчиво, ибо пески лимонных пустынь по-прежнему зовут меня. И я твердо знаю, что однажды в безбрежном пространстве мне откроется внезапно чудесный ход в страну, где луна и солнце существуют вместе, где не нужно читать Борхеса, Кастанеду и Коэльо, чтобы постичь устройство мира. Там я, наконец, пойму, как работает этот сложный часовой механизм, и для меня прекратит существование самая страшная и затяжная осень…
P.S.
В день, когда это произойдет, обещаю подать о себе весточку. Всем, кто помнит и любит меня, мой язык будет понятен. Сейчас за моим окном осень – тридцать третья, по одной на каждую мою печаль. Но мне почему-то кажется, что за ней сразу последует осень сотая или тысячная. Посланцы из Шамбалы так и не пришли ко мне, а может быть, мне просто не дано увидеть их в этой шелестящей толпе, текущей сквозь космические параллели.