Страница 74 из 147
- Это долгий разговор. Для него время не пришло, я скажу кратко – Иисус Христос существовал и существует поныне. Он – один из нас.
- То есть, он существовал всегда?
- Именно так.
- А как же воскрешение?
- То, что людям кажется чудом, для нас не имеет исключительности. Михаил Афанасьевич, не думайте слишком много. Больше верьте. Анализирование – удел неверующих. Когда человек чувствует себя неуверенно, он пытается разложить ситуацию на составляющие, понять разумом то, к чему у него нет веры. Вы написали гениальный роман только потому, что верили…
Булгаков склонил голову направо, словно прислушивался к чему-то.
- Скажите, Лабард, почему многие писатели и художники страдали, это было необходимо для того, чтобы…
- Писатели и неполноценные дети живут в ином измерении, нежели все остальные. Но я предлагаю продолжить наш разговор чуть позже. Вдалеке, у самой кромки гор появилась чья-то фигура, - прошу прощения, Михаил Афанасьевич, во мне нуждаются, погуляйте пока, но не уходите далеко, у нас впереди еще так много работы…
Лабард махнул рукой, и исчезла прохладная терраса, вымощенная бледно охровой плиткой с изумрудными прожилками, пустынный пейзаж сменился лесной опушкой, где меж стволов могучих деревьев журчал родник, и вилась узкая тропа. Булгаков направился по ней, небольшие холмы сменялись укромными закоулками и солнечными полянами, сплошь усыпанными разными диковинными ягодами, большинство из которых писатель при жизни никогда не видел. Крохотные птички с ярким оперением перепархивали с ветку на ветку, словно провожая его, совершенно не боясь человека, из леса вышли два олененка, и, посмотрев на пришедшего умными человеческими глазами, вновь исчезли в чаще. Он шел недолго, вдруг сквозь естественные звуки леса до него отчетливо донеслись голоса – Булгаков напрягся, не то чтобы они показались ему знакомыми, просто возникло чувство, что сейчас он увидит то, что очень дорого ему. Почти сразу на тропу вышли двое – мужчина и женщина, в их глазах жило счастье. Увидев их, писатель заплакал…