Фантомная боль

- Нет. Он сам его нам отдал. Террористический акт, который имел место в Москве, и в котором погибла его семья, был делом рук «Сектора». Еще одна причина развязать на территории одной хорошо известной ближневосточной страны войну. Мир сам пожирал неугодных «Шепоту», в то время как машина просто давала советы тем, кто слушал ее беспрекословно. Тем, кто был верен Третьему Рейху, делу Адольфа Гитлера.

Это была сложнейшая операция, подобных которой еще никто не проводил. Шансов на удачный исход было немного, да и мы сами немало рисковали. Ты, как человек преданный своему делу, готов был отдать жизнь ради возможности вновь оказаться в молодом теле и пойти против врага. Макс Петров, как человек, потерявший все, был готов отдать себя в имя общего дела. Мне пришлось влить в его кровь яд. Остановить его сердце, а после запустить вновь. Но прежде мне нужно было усовершенствовать его организм, соединить со всеми теми наработками, которыми мы располагали. Вскоре ты почувствуешь изменения, как их уже почувствовал твой двойник. Он ведь прибыл из другой реальности, не так ли? Проломил границы, нашел червоточину...

- Он знал, что и как будет происходить. Теперь его память внутри меня.

- Все верно. Пройдут годы, Равик, и люди перестанут общаться привычным для нас с тобой способом. Это будущее. Неизбежное. Таким же неизбежным было изобретение письменности, развитие навыков общения у людей. Человечество приходит в эру технологий, и это только самое начало.

Даже сейчас, оглянись вокруг! Технологии проникают все глубже внутрь человека, и для «Шепота» это новая возможность управлять. Потоки информации вливаются и выливаются, создавая общественное мнение, приводя политиков к определенным выводам.

- То есть, по сути, мы уже проиграли? - спросил Равик.

- Еще есть время, - ответил Свенссон. - Но для того, чтобы победить могущественную машину, мало быть просто человеком. Нужно самому стать машиной.

Я переместил твое сознание в тело Макса Петрова. Совместил, как это только было возможно, с нейрокомпьютерным интерфейсом, который считывает потоки информации каждую сотую долю секунды. Машина, которая находится внутри тебя, становится тобой. Твоей цифровой копией, только намного более развитой, более совершенной. Человек, которым ты являлся когда-то, больше не будет ограничен ни в чем. Твой двойник ощутил эту силу. Управление материей. Создание реальности. Острое понимание вариативности событий. То, к чему очень скоро придет «Шепот».

- Но остался ли я тем человеком, которым был когда-то? - задался вопросом Равик.

- А разве ты не чувствуешь? Теперь, зная обо всем, что случилось, неужели ты снова не стал самим собой, не принял себя? Олег, это ты! В другом теле, с другими силами, но это именно ты. Я вижу это в твоих глазах!

- Вера... - протянул Равик.

- Она твоя дочь!

- Но я люблю ее... похоже. Я не знаю, - взгляд Равика стал туманным. - Об этом я узнал от своего двойника. Он был влюблен в Веру, и я это прекрасно помню. Он бы отдал все на свете ради того, чтобы она была рядом с ним.

- Так отец любит свое дитя! - возразил Свенссон.

- Нет, это другое! - поднял тон Равик. Он допил остатки виски. Рука его заметно тряслась. - Я могу отличить то чувство, что испытывал мой двойник, от того, что испытывает отец к дочери, - он посмотрел на Свенссона. - Боже, что же ты наделал? Кого ты из меня сотворил?!

- Того, кем ты должен быть! Того, кем ты хотел быть, Олег! Сбои в программе были неизбежны, но я и подозревать не мог, что начисто сотрется твоя память. Послушай меня: ты должен был втереться в доверие к людям из «Сектора», но что-то пошло не так. Ты отправился в Швецию по приказу Грегора. Ты сказал мне, что Грегор догадывается о твоих планах, а после... ты просто лишился памяти. Долго бредил и, мне казалось, что внутри тебя все еще живет Макс Петров. Ты знал нечто, что просто не мог знать. А после была клиника...

- Он все еще живет во мне, - сказал Равик. - Обрывками воспоминаний, частицами, но все еще живет. Не знаю, как это объяснить... черт, как же все запутано!

- Как бы там ни было, с заданием ты, можно сказать, справился, - подытожил Свенссон. - Ты уничтожил Грегора. Жить под прикрытием внутри «Сектора» не получилось бы - ведь тебя рано или поздно приставили бы к стене. Теперь пришло время открытых действий.

- Мне часто снится один и тот же сон, - потерев ладони, добавил Равик. - Птицы взмывают в небо, и там взрываются. Кто-то присоединил к ним взрывчатку. Рушатся стены домов. Начинается хаос...

Свенссон помедлил.

- Это не совсем сон, Олег. Это твое воспоминание. Весной 1995-го года ты уже был в рядах «Феникса». Началась Первая Чеченская война, в которой и «Сектор», и «Феникс» принимали непосредственное участие. Под видом контрактников ты вместе с другими наемниками из отряда сопровождал особо важный груз, о котором мне, увы, ничего не известно...

Пахло гарью. Олег отчетливо помнил тот запах. Как будто сгорел весь мир, и небо заволокло непроглядной пеленой дыма.

Молодой чеченец, сложив руки перед собой, стоял на коленях и совершал намаз. Позади него ярким пламенем горела перебитая осколками газовая труба. Дом чеченца был поврежден взрывом. Рядом со входом лежали на земле, накрытые простынями, человеческие тела.