Страница 62 из 118
Он качает головой.
– Ты и правда не помнишь, – вздыхает и опускает взгляд. – Ты убежала. Я пытался вытащить Жозефину, она еще была в сознании, когда я нашел ее. Она пыталась что-то сказать, но я не мог разобрать, я… – морщина на его лбу становится большой и глубокой, Томас трет переносицу. Его голос дрожит. – Никогда никому этого не рассказывал, только вспоминал. Она умерла на моих руках, Грета. Жозефина умерла на моих руках.
Я громко икаю, когда крик надламывается где-то внутри меня. Больно, потому что все внутри горит. Страшно, потому что кислорода все еще слишком мало для того, чтобы дышать.
– Я думал, что найду тебя, Грета! Я искал столько лет… я не думал, что ты сможешь убежать так далеко. Мне было шестнадцать. Тогда я понял, что пропал безвозвратно.
Голос срывается, но я все же пытаюсь сказать:
– Я тоже пропала, Том. Мне было так страшно там одной. По ночам, без еды, без дома. Так страшно…
– Кит свел нас вместе, Грета. Это не случайно, понимаешь?
Томас подходит ко мне и кладет руки мне на плечи. Он слишком высокий, и мне приходится запрокинуть голову назад, чтобы посмотреть ему в глаза, а ему – сгорбиться надо мной.
– Я искал тебя очень долго. Нашел однажды совершенно случайно, увидел на берегу полгода назад.
– Полгода, Том? Ты нашел меня так давно и ни разу не дал о себе знать?
– Что я могу сказать тебе?
– То, что говоришь сейчас!
– Ты бы не поняла. Сейчас… ты другая совсем, Грета. И мне нужно, чтобы ты помогла мне. Нет, не так. Ты поможешь нам, Грета. Вместе мы узнаем правду.
– Ты ведь знаешь, кто убил моих родителей, да?
Томас качает головой.
– Нет, но я знаю, куда нам отправиться.
Отталкиваюсь от стены и прохожу мимо Тома. Беру стакан сока и осушаю его одним глотком. В горле – настоящая пустыня.
– Расскажи мне.
– Твоя бабушка Елизавета была женой наркобарона, – отвечает Том, – он умер, когда Жозефине было семь, Елизавета умерла за год до твоего рождения, в девяносто первом. Когда твои родители стали работать с фармацевтической компанией, Елизавета была во главе бизнеса. Она была сильной, властной женщиной, бескомпромиссной и очень умной. Она сама возила контрабанду несколько раз в год, в Россию. Тогда это еще был Советский Союз. Единственный ключ к человеку, которого ты ищешь, лежит именно там.
– Прошло много лет.
– Да, Грета, прошло много лет, но этот канал функционирует до сих пор. Его защита безупречна, но ты сможешь пробраться, я уверен в этом.
– А ты? Ты пробовал?
– Я много изучил за эти годы, Грета. Я расскажу тебе все, что знаю, но не сразу. Сейчас я должен показать тебе кое-что.
Томас выходит из гостиной и возвращается с черным футляром в руках.
– Это моя скрипка? – спрашиваю я.
– Каролина показала мне ее уже давно, и я попросил, чтобы она отдала ее тебе, когда ты придешь.
– Ты говорил с ней?
– Да, Каролина меня поддержала. Они с Елизаветой были лучшими подругами, Каролине многое было известно.
– Вот почему она не удивилась, когда узнала, что я жива.
– Именно так.
Томас улыбается краем рта и открывает футляр. Он достает скрипку, переворачивает ее и поддевает стенку корпуса. Она отходит, будто так и должно быть, и Том достает оттуда сложенный в несколько раз лист бумаги.
– Это то, что родители оставили тебе. То, что тебе поможет.
Я разворачиваю листок и читаю то, что на нем написано. В изобилии сокращений и непонятных мне букв узнаю почтовый адрес.
– Я должна поехать туда?
Томас кивает.
– Генри? – слышу я заспанный голос из другого конца комнаты. Люси сползает с дивана и встает, закутавшись в одеяло. Хлопает глазами, обводя взглядом комнату, и застывает, глядя на меня.
– Что происходит?