Эффект плацебо

Адриан кивает.

– Даже когда пропал Томас, он не был в отчаянии. Он кричал, он бил мебель, он был уверен, что мы найдем его. Но мы не нашли. – Адриан выдыхает. – Грета, мой отец страшный, черствый человек, но я понимаю, почему. Жизнь сделала его таким. Он больше не способен чувствовать что-либо.

– Он ищет тебя сейчас?

Адриан пожимает плечами.

– Лерой должен помочь, скажет, что мне понадобилось срочно уехать. Отец будет в ярости, но, по сути, ему плевать. Он считает меня слабым и недостойным.

Я хмурюсь. Адриан – не слабый. У него накачанные мышцы и стальной пресс, он предприимчив и умен, он врач, и считать его слабым – такая глупость. Он видит выражение моего лица и смеется.

– Все нормально, Грета. Так будет всегда, что бы я ни делал.

Мы идем вдоль берега молча. Я оставляю все свои ракушки на песке и начинаю собирать их заново.

– А что случилось с Лероем?

– Он был на войне в Ираке, попал в плен, его пытали и отрезали язык. По возвращении в Америку он был наемным убийцей, однажды ему прострелили легкое, я оказал первую помощь, и с тех пор он работает на моего отца. Отец доверяет Лерою, Лерой ненавидит моего отца, но доверяет мне. Смешно получилось на самом деле.

Я не смеюсь, хотя Адриан следит за моей реакцией.

Я останавливаюсь и снова опускаю на песок кучку ракушек. Складываю их в пирамиду, потом оборачиваюсь в сторону океана и слежу за солнцем, что приближается к своему закату. Адриан стоит позади, но я знаю, что он смотрит в ту же сторону, что и я, ведь между нами все еще пролегает тот мост. Я делаю шаг в воду.

На мне – пляжные шорты и рубашка поверх купальника, поэтому я без труда захожу в воду по колено, и жду, когда солнечные лучи сделают океан огненно-красным. Адриан становится рядом со мной.

Я кладу голову ему на плечо, он берет мою руку, и наши пальцы переплетаются в плотный клубок нитей и связей. Так мы встречаем закат.

Мы стоим посреди океана, брошенные души, которые никому не нужны в этом мире, но от этого лишь особенно сильно нужны друг другу. Я не понимаю, что это за форма необходимости – не любовь, не дружба, не какое-то отношение на родственном уровне. Адриан для меня никто – не друг, не брат, не возлюбленный. Он просто человек, которому я предана, и к которому тянется что-то внутри меня, настолько глубокое, что мы с ним встаем как два противоречия. Та Грета, что живет внутри меня, кардинально отличается от Греты внешней – мы две стороны одной медали, и почему-то только Адриану удается разглядеть самую суть.

Внутренняя Грета говорит мне: «Позволь ему верить тебе», и внешняя Грета интерпретирует этот как толчок.

Я поворачиваюсь, и вода расходится кругами от моих ног.

Я тяну руки вверх, чтобы коснуться ладонями лица Адриана, и в его глазах отражается закатное небо.

Внутренняя Грета – смелая, для нее не существует барьеров и глупых страхов. И самое сложное, что я могу сделать сейчас, – это позволить внешней Грете довериться ей. Самое сложное, что я могу – преодолеть смущение, стеснение, глупую фобию быть отвергнутой и сделать еще один маленький шажок вперед, и я делаю его.

Руки Адриана на моей талии. Он смотрит мне прямо в глаза, но кажется, будто в самую суть. Он встречается взглядом не с внешней Гретой, а с той самой внутренней. Он позволяет ей делать все, что ей заблагорассудится.

Наши губы встречаются в поцелуе, а после я опускаю голову ему на грудь, и мы дышим в унисон. Моем маленькое тело теряется где-то в переплетении его больших рук, и я теряю из виду тот мост.

Мы не были  островами, связь между которыми была необходима. На самом деле мы оба – корабли в бескрайнем океане, и теперь мы наконец-то встретились.

***

– Скажи мне, что ты видишь.

Я щурюсь.

– Что я должна видеть, Том?

Он смеется и кладет руки мне на плечи.

– Ты спрашиваешь, что я хочу услышать. Просто скажи мне, что ты видишь, и все.

– Я вижу красное закатное небо, что отражается в океане. Мне кажется…

Я замолкаю и закусываю губу, не позволяя себе договорить.

– Что ты хочешь сказать? Говори все, что думаешь.

– Мне кажется, что океан становится лавой в этот момент. Он бурлящий, бордово-красный, будто кровь.

– Это все, что ты видишь?

Я киваю. Томас убирает руки с моих плеч и встают рядом, указывая рукой вперед.

– Я вижу нас, Грета, как маленьких рыбешек в бескрайнем океане. Мы хватаем ртом звезды, помнишь? Но ведь звезды видны лишь ночью! И чтобы добраться до этого удивительного времени суток, нужно пережить долгий день. Что я вижу сейчас, Грета? – Том указывает на небо. – Я вижу огромного красного кита. Он не плох по своей природе, но если ты расслабишься и позволишь течению нести тебя, то волна может толкнуть тебя прямо в пасть киту. И все, не видать тебе больше звезд. Поэтому каждый раз, когда наступает закат, нужно барахтаться изо всех сил, чтобы уплыть в безопасное место. Ты понимаешь меня, Грета?