Страница 144 из 244
- Я иду в свою комнату. Мне не до этого. Правда.
С сомнением во взгляде он отпустил меня, искренне заверив:
- Я всегда здесь, если тебе что-то понадобится.
Я вошла в комнату, и впервые за все время, что живу здесь, заперла дверь. Щелкнула замком.
Даже если у меня случится приступ, это не будет так ужасно как то, что я прочту о себе в этой газете. Только от предположений становилось дурно.
Подтянув ноги к груди, я разложила газету на покрывале. Вспомнила выражение лица Ноя. От того, что я нагрубила ему просто так, ни за что, почувствовала себя еще хуже.
Надо сосредоточиться.
«Кая Айрленд родилась в городке Дарк-Холл двадцать девятого сентября тысяча девятьсот девяносто шестого года и с тех пор росла нервной, угрюмой девочкой, которую ничто не интересовало.
- Нервной? Угрюмой?
Каким был ее путь, и что именно повлияло на ее желание поступить в один из старейших университетов страны на факультет медицины? Эта статья поднимет и другие важные вопросы.
История трагична.
Причиной такого выбора послужила сестра мисс Каи Айрленд – восьмилетняя Джорджи, погибшая четыре года назад от рук жестокого убийцы и насильника Стивена Роджерса.
После смерти своей младшей сестры, которая была ее единственным другом, мисс Айрленд совсем утратила свой рассудок. Она некоторое время вела развязный образ жизни и совершенно отбилась от рук.
Тем не менее, чудовищными усилиями родителей, Кае удалось поступить в один из престижных медицинских университетов в Европе.
Вам любопытно, что именно заставило ее перевестись в Эттон-Крик?
Какие еще нас ожидают тайны, связанные с загадочной Каей Айрленд?».
Я тупо смотрела на подпись автора статьи «К. Дж. – Л.». Внизу была сводка, что если статью в следующий раз не напечатают из-за цензуры или если изымут весь тираж, то читателям следует зайти на личный сайт автора.
В моей груди начала работать котельная, и Кира Джеймис-Ллойд, не щадя угля, подкидывала его в печь, заставляя сердце колотиться как бешеное, заставляя на лбу выступить пот и заставляя руки трястись. В ярости я разорвала газету пополам и затем еще на мелкие кусочки. Я даже не обратила внимания на жжение в правой руке, единственное, что меня занимало – с каким чувством Кира это писала. Что именно ею руководило? Желание достать меня? Желание увидеть, что и меня можно чем-то задеть?
Не нужно было. Не нужно было трогать маму, папу, Джорджи... они все уже мертвы.
Я ощутила жжение в глазах и тяжесть в груди. В горле застрял комок слез, несмотря на то, что я приказывала себе поверить, что слова Киры ничего не значат. Они. Ничего. Не. Значат. Она не знает ничего ни обо мне, ни о Джорджи, ни тем более о моих родителях. Ради того чтобы одержать победу она готова вытаскивать секреты моей семьи, переиначивать их и распространять по университету.
- Черт, черт, черт... - я рвала ее на мелкие кусочки, разбрасывала по постели. Резким взмахом руки сбросила на пол и стала топтать.
Сердце с глухим стуком билось о ребра.
- Черт, черт, черт...
И это то, что заслужили мои родители? Что бы какая-то никчемная девчонка, которая ни на что не способна кроме как портить мне жизнь, оскверняла память моей семьи?!
Щеки жгло от слез, а дыхание застряло в горле. Я ощутила, как скручиваются пальцы, как легкие пытаются освободиться от воздуха, но не могут. Секунду спустя меня уже настигает запертая дверь комнаты. Она приближается. Стены тоже движутся; стягиваются, сужаются, уменьшаются в размерах. Медленно и ужасающе, как в самом страшном кошмаре.
Потолок, стены и пол смыкаются вокруг моего тела, а я становлюсь все меньше и меньше. Пытаюсь вытолкнуть из легких воздух, но не могу.
Мои ноги подкосились и руки стали ватными, словно чужими – мозг отключил двигательные функции. Я даже не почувствовала удара, только таращилась в потолок, видя, как он обрушивается на меня сверху.
Не знаю, сколько прошло времени, но я очнулась, когда почувствовала на своем теле руки Ноя. Я не видела его, но слышала, что он что-то ласково говорит, а потому могла представить его добродушное, бледноватое лицо с призрачной улыбкой на губах.
Руки Ноя скользнули под мои колени и плечи, а потом я ощутила, что спина касается кровати.
- Что случилось? – с сочувствием прошептал он мне на ухо, и затем отстранился. Я открыла глаза.
- Все нормально, Ной.
Он подоткнул вокруг моего тела покрывало светлого оттенка, присел рядом и сжал руку в своих пальцах.
- Ты всегда так говоришь, - со снисходительной усмешкой произнес парень.
- А что ты хочешь, чтобы я сказала? – я попыталась привстать, но Ной вернул меня назад, положив свои ледяные руки на мои плечи, от чего по спине тут же поползли мурашки.
- Хочу, чтобы ты сказала, что с тобой творится.
Я почувствовала себя как пациент психиатрической больницы, но сдалась и расслабила плечи. Тогда Ной отпустил меня, выпрямился и посмотрел на пол. Я вновь почувствовала себя его пациенткой. На секунду замешкалась, подыскивая подходящее объяснение, но внезапно выдала:
- Я устала, Ной, - и к своему ужасу увидела, что его лицо расплывается из-за слез. Только не это, только не при нем. Но чтобы освободиться от тяжести, я сморгнула их, и они потекли по щекам.
Я пододвинулась, позволяя парню прилечь рядом. Он опустился на покрывало и лег на бок, согнув руку в локте и опустив поверх голову.
Лежал на самом краю. Пристально всматривался в мое лицо. Ждал объяснений?