Картограф

– Там щелочка в стене сделана, туда надо прошептать заветное желание, и оно сбудется.

Филя закатил глаза:

– Витя, ты вроде взрослый человек, таксист даже, а все как дитя малое. Это бред, бред сивой кобылы! Детская побасенка!

Витя подскочил, ткнул Филю кулаком в грудь и рявкнул:

– Завали хлебало! Ничего тебе больше не скажу.

Филя на секунду ощутил раскаяние. Похоже, довел он человека до белого каления, а все почему? Потому что демон поселился в нем, проросло зерно диаволово и точит внутренности, поедает душу.

– Прости, я… я не хотел.

«Хотел, еще как хотел! – захохотал демон, кружась в шутовском фуэте. – Не отступай, добей, растопчи его!»

Филя напрягся и упек демон в темницу, откуда он продолжал вопить, но приглушенно, так, что слов не разобрать.

– Стало быть, заветное желание? Возьмешь меня с собой?

– Нет, – отрезал Витя. – Ты все испортишь.

– Я пригожусь, вот увидишь.

– Ага, если в меня будут стрелять, я тебя вперед пихну. Вот и пригодишься.

– Хотя бы так, – сказал Филя со всей возможной серьезностью. – Слушай, карта смазана, это плохой знак. Помнишь, Гомункул сказал, что если картограф ошибется и нарисует в доме лишнюю комнату, она появится? А тут хуже. Я напортачил – я исправлю. Понадобится, на месте перерисую.

Витины глаза вспыхнули от радости, но тут же погасли.

– Нет, – повторил он. – Не положено.

– Подумай. Без меня пропадешь. А со мной дело выгорит. Думаешь, щелка только одно желание исполнит?

Угадал! Витя заюлил, лицо перекосилось в полуулыбке-полуоскале.

– И чего ты будешь просить? – ядовито спросил Филя. – Новое авто?

Витя отвернулся.

– Я бы, – сказал Филя – попросил превратить мою сестру обратно в человека.

– Вдруг такое не исполняется? Потратим на тебя желание впустую.

– С каких пор помочь человеку – это впустую?

– А с таких! Я тебя вообще не знаю! Пустил жить, а ты уж и на шею лезешь? Иди к черту со своим крабом! Эта карта моя и желание мое. Как хочу, так и потрачу. На себя!

– И пожалуйста! – крикнул взбешенный Филя. Он схватил пальто, быстро оделся и вышел на улицу. С неба валились крупные хлопья снега, елка у дома напротив стояла в шапке, чуть склонив верхушку. Филя пошел к автобусной остановке. Было около часа дня. Он поспеет вернуться к ужину последним рейсом. Гривенника, найденного в дырявой подкладке, хватит на билет туда и обратно, и еще на один раз останется.

Выйдя у Караван-сарая, Филя с удивлением обнаружил, что в нем кипит жизнь. Грузчики катили тележки с товаром, пестро одетые торговцы зычно зазывали покупателей, нищие толкались у входа, тряся пустыми кошелками, и взахлеб выли. Несколько богатых горожанок сбились в стайку и протискивались сквозь этот живой коридор с нескрываемым омерзением. Филя перешел дорогу и отправился к дому Гомункула. Звонил, звонил – никто не открывает. Постучал – тишина. Тогда Филя приоткрыл дверь и на цыпочках вошел внутрь. Ощущение беды обрушилось на него, как ушат кипятка. Все шкафы лежали вповалку, стекла разбиты, дверцы вырваны с корнем. Коробочки, склянки, бутылки раскатились по углам. Шуршала рваная бумага.

– Есть кто живой? – спросил Филя охрипшим голосом.

В соседней комнате распахнулась створка, заполоскалась занавеска.

– Аркадий Николаевич! Вы здесь?

Филя обошел нижний этаж, потом поднялся наверх. Гомункула нигде не было. Царил разгром. Вывороченные ящики, битая посуда, грязные, порванные листы. В спальне на некогда белоснежном, а теперь пепельно-сером ковре обнаружилось большое коричневое пятно. Шерсть в этом месте слиплась.

«Убили! – подумал Филя и содрогнулся. – Пришли ночью, застали врасплох. Кто? За что? И что мне делать? Позвонить в полицию? Нет, я больше с ними не свяжусь. Гомункула не вернешь, он наверняка уже труп, столько крови потерял. Прочь отсюда!»

И Филя стремглав выбежал из дома. Он прислонился к шершавой стене Караван-сарая и прикрыл глаза. Его единственный в этом злокозненном мире помощник исчез, и он почувствовал себя слабым и невесомым. Кто теперь ответит на его вопросы? К кому пойти за советом? Ему было не жалко Гомункула, врать себе Филя не стал. Но теперь не у кого узнать, как вернуть Настеньке человеческий облик. Выход один – сесть Вите на хвост и попытаться договориться с этой магической щелью, будь она неладна. Он получит свое! Он не отступится!

– Грошик для старика! – раздался скрипучий голос.

– А? – вырвалось у Фили. Он открыл глаза и увидел, что к самым его ногам подполз безногий слепой нищий.

– Грошик! – сказал нищий и протянул кривопалую руку.