Страница 22 из 69
– Ну и как ты это себе представляешь? – охладил мой пыл отец. – Что мы ей скажем? Не пойман – не вор!
«…Наконец ты ко мне вернулось! – думала я, глядя на перстенёк и укладывая его в коробочку. – Тётя Таня, будь жива, наверно, порадовалась бы…»
Отложив в сторону вновь обретённую семейную реликвию, я потянулась за клоуном, и на мгновенье мне показалось, что его руки с зажатыми в ладонях блестящими медными тарелками дрогнули и он наклонился мне навстречу. И это едва уловимое движение уже было мне знакомо…
«Понравилась кукла?» – услышала я низкий сиплый голос и, оторвав взгляд от клоуна, перевела его на говорящего. Обладательницей баса оказалась… дама. Высокая, дородная с тёмным пушком над верхней губой, который ещё больше делал её похожей на мужчину. И костюм на ней был мужской – строгого кроя «тройка», хорошо сшитая, но… из парчи канареечного цвета.
Кокетливая шляпка из той же ткани, украшенная почему-то чёрной вуалеткой, довершала этот странный наряд. И ставила точку в моих сомнениях: передо мной была именно женщина. Она вопросительно на меня смотрела, и, не дождавшись ответа на первый вопрос, задала второй:
– Хочешь, знать историю этого клоуна?
Я кивнула.
– Когда-то он принадлежал принцу…
– Принцу? – переспросила я.
– А что удивительного? Я сама княжеских кровей! И была знакома с королевским наследником…
– Сколько же вам лет? – задала я бестактный вопрос.
– Лет? Это было не так давно, как ты думаешь. Я родилась в Румынии, а там до сорокового года правил король.
– А принц?
– Он был его сыном. И моим троюродным кузеном. В детстве мы часто вместе играли. А когда мне исполнилось пять лет, нас стали обучать танцам. К сожалению, занятиям помешала война…
– Так это было в начале Второй мировой? – удивилась я, думая, что дамочка не в ладах с арифметикой: если тогда ей было пять лет, то сейчас – нет и сорока! Может, она «запамятовала»: всё происходило в Первую мировую войну, и танцевала она с самим свергнутым королём, когда тот был ещё юным принцем.
– Какая разница, когда? Было – и всё! – сердито ответила мне дама.
И я подумала: «Действительно – чего прицепилась! Что мне за дело, с кем она танцевала – игрушка-то действительно уникальная. Теперь фарфоровых кукол, кажется, и не делают – в магазинах только пластмассовые».
– А как вам её подарили? – примирительно спросила я.
– О, это интересная история! Мальчик был неловок и, танцуя, постоянно наступал мне на ноги. Я плакала, а он надевал себе на руку этого клоуна и звенел тарелками, стараясь меня развеселить. А через несколько месяцев, когда наша семья отправлялась в эмиграцию и мы заехали попрощаться, он молча засунул куклу в мою муфточку…
– И зачем же вы расстаётесь с такой реликвией?
– В жизни человека может наступить момент, когда он вынужден отречься от прошлого, – уклончиво ответила дама.
Я не стала больше ни о чём расспрашивать и только сказала: «Беру! – и, словно оправдывая легкомысленность покупки, добавила: Я сегодня получила первую стипендию, а послезавтра у меня день рождения».
Говоря это, я опустила руку в свою висящую через плечо сумочку, которая почему-то оказалось открытой. Кошелька в ней не было…
Сейчас, вспоминая этот момент, я снова переживала жгучую обиду. Было жаль не столько украденных денег, сколько упущенной возможности купить клоуна.
…В следующие несколько месяцев и даже лет, приходя на центральный рынок, я невольно искала «румынскую княгиню». Расспрашивала о ней других торговок.
Мне рассказали, что никакая она не княгиня и, может, даже не румынка, хотя никто не знал, откуда она появилась в Симбирске и где сейчас живёт. Утверждали, что свои экстравагантные наряды она шьёт сама. И кукол – тоже. Неизвестно только, откуда она берёт фарфоровые головки.
Вот и всё, что мне удалось узнать! Найти же странную даму так и не удалось – наши пути больше не пересекались…
…Расставляя неожиданно нашедшие меня реликвии на книжном стеллаже, я думала, что никогда ещё не получала сразу столько желанных подарков. Теперь я уже ни за что с ними не расстанусь!