Страница 37 из 49
Энтони поймал себя на злой радости. Из года в год он терпел «Тихоню», насмешки, глупые забавы, впрямь тихо сидел в тени этого маленького дурного графа, не в силах дать отпор, не смея. Они считались друзьями. Их бесчисленные ссоры и драки давно бы перечеркнули всякую дружбу, но Берни Оссори всегда легко забывал обиды, свои и чужие, снова и снова протягивал Энтони руку. Он умел расположить к себе, развеселить, получить доверие, и легко раскрывался в ответ. За ним хотелось идти, ненавидя его шалости и насмешки. Но Энтони никогда не забывал унижений. И вот сейчас, наконец, он может спросить за них. Выйти из тени малыша Оссори.
— Энтони, отпусти его, не видишь, он напуган!
Отмахнуться от маленькой Альды не стоило усилий, а за попытку вырваться Оссори нарвался на удар под ребро и вскрикнул.
— Твое, граф, твое поражение. И это только начало. В армии ты тоже будешь подчиняться. Мне подчиняться. Ты наконец узнаешь свое место. Ты — единственный наследник Оссори, и только. Маленький мальчик. Но доживешь ли ты до герцогской короны? Я жду извинений!
В следующую секунду Энтони отбросило, да так, что клацнули челюсти. Кэдоган налетел вихрем.
— Что ты творишь, Аддерли?!
Одним рывком он поднял Энтони на ноги, встряхнул за рубашку, оттолкнул. От боли в ноге Энтони оступился, споткнулся о приступок кровати, чуть не упал. Нейдреборн наступал. Глаза черны от гнева, смоляные кудри топорщатся как у демона. Недоставало лишь рогов Отверженного. Энтони заставил себя не пятиться.
— Забыл свое место?! Так я тебе напомню! — Кэдоган до боли надавил ему на плечо. — На колени, Аддерли! На колени перед своим сюзереном!
Энтони бросило наземь, от боли в ноге пришлось сжать зубы. Берни и Альда так и замерли у сундука, боясь пошевелиться. Виски распирало от злости. Лучше умереть на месте, сейчас, чем терпеть такое унижение! Кэдоган стоял над ним грознейшим из королей. Был бы в руках меч палача — не задумываясь бы рубанул по шее Энтони Аддерли.
— Никогда, слышишь? — прошипел Кэдоган. В его глотке клокотал гнев, сравнимый с рвущимся наружу драконьим пламенем. — Никогда Аддерли не будут выше Оссори. Никогда Рональд не опустится перед тобой на колени. Пока жив я, Аддерли, это ты будешь кланяться ему. Твоему будущему герцогу!
— Кэдоган, прекрати это, — Энтони не узнал собственный голос, он дрожал от озлобленности.
— С тобой говорит твой принц, не перебивай! Ты немедленно принесешь клятву верности! Мне и Оссори! — Кэдоган подтащил к себе перепуганного, бледного Берни. Альда стояла, зажав рот ладошками, на ресницах блестели слезы. Дети, которых втянули в игру взрослых.
— Кэди, не нужно… — начал было Берни, но принц пресек его одним гневным взглядом.
— Клянись, Аддерли.
Половицы вонзались в колени. Снизу вверх Энтони посмотрел на тех, что были друзьями детства. Казалось, сами стены смеялись над ним. Всё прошлое разом покрылось пылью. Он вырос из этой комнаты. Но и друзья выросли с ним. Все они поделились на вассалов и сюзеренов, сами того не заметив.
Часы пробили полдень. Обед. За столом повиснет напряженное молчание.
Но сейчас Энтони заговорил, давая клятву.
Верность до конца. Будущему герцогу и грядущему королю.
Верность до конца…
Только чьего конца?
Губы молвили слова клятвы.