Страница 3 из 31
Нир говорил, что где-то далеко-далеко, за горами, живут странные люди. Они считают себя детьми Бога, а магов ловят, привязывают к палке и поджигают. Будто бы маги – это зло и с ним их призвала бороться святая Инвестиция.
Бак не верил ни в магов, ни в Инвестицию. «Как по мне, то это все просто сказки твоего папани, чтоб ты слушался и не шастал где попало», — так ответил он тогда Ниру.
Сейчас, шагая вдоль Рубицы и смотря сквозь туман на журчащую воду, Бак верил только в подземную комнату и в нераскрытую тайну. А еще, в то, что немного дальше по течению, в кустах у противоположенного берега кто-то лежит.
Бак замер на секунду, и вгляделся в белесую человеческую фигуру, просматривавшуюся сквозь камыши. Туман размывал силуэты и мог легко сыграть злую шутку с воображением парня, но тело есть тело, тут уж как не изгаляйся, как ни присматривайся, ежели оно лежит, то никуда не денется.
«Неужто покойник?» — подумал Бак и с опаской отступил на шаг назад. Одна только мыль о том, что придется смотреть на утопленника будоражила еще свежие воспоминания о матери, бездыханно лежащей в грязи у крыльца. Но сейчас нужно было отбросить все опасения и предрассудки в сторону, ведь если это действительно мертвец, то в первую очередь его нужно вытащить из реки, иначе вода в земле может стать ядовитой и тогда у всей долины начнутся серьезные проблемы.
Бак быстро стянул с себя сапоги и зашел по колено в воду. Раздвигая руками камыши, он подобрался поближе.
Судя по ширине плеч и четко очерченной талии, это была девушка. Молодая, стройная, с гладкой кожей (что уже не привычно для деревни) и коротко стрижеными волосами, завязанными в небольшой хвостик. Она лежала на животе, абсолютно голая, и, как показалось Баку, еще живая. Ее голова и руки были привязаны к какой-то доске и благодаря этому, незнакомка не захлебнулась.
Недолго думая, Бак схватился за доску и потащил девушку на берег. Несмотря на то, что незнакомка на вид была стройной, весу в ней оказалось, как в здоровом мужчине. Тянуть ее сквозь прибрежные заросли было весьма утомительно, и когда, наконец, ее голова коснулась твердой земли, Бак тяжело выдохнул. Перевернув девушку на спину, он устало сел рядом и принялся рыться в своей походной котомке.
Даже с большим синяком вокруг глаза, лицо незнакомки было прекрасно, собственно, как и все остальное. Аккуратные груди, восхитительный изгиб бедер, плоский живот. Никакие ссадины и царапины не могли скрыть такую красоту. Но Бак не хотел на нее смотреть. Никакая, данная природой симметричность тела, никакие, даже самые идеальные пропорции не могут ничего противопоставить человеческой жестокости. Под правой грудью незнакомки была отчетливо видна тонкая рана, какую обычно оставляет кинжал или меч.
Выловив со дна котомки нож, Бак аккуратно разрезал веревки и высвободил руки девушки. Они были холодными, но не настолько, чтобы принять ее за мертвую. Незнакомка была жива, хотя радоваться рано. С такими ранами люди либо умирают сразу, либо мучаются несколько часов, может даже день, а потом все равно умирают. Вариантов не много.
Еще раз окинув взглядом тело девушки, Бак разочарованно цокнул языком и начал медленно распиливать веревку вокруг шеи, как вдруг, незнакомка открыла глаза. Увидев удивленного парня с ножом в руке, она одним ловким движением холодных пальцев выхватила у него оружие и попыталась встать на ноги, но по пути опять потеряла сознание и упала, как пустой мешок.
***
Жителям долины еще никогда не приходилось видеть такое зрелище, а потому, они с нескрываемым интересом провожали Бака взглядом, при этом, о чем-то оживленно перешептываясь друг с другом. Оно и понятно, ведь не каждый день по деревне расхаживает фермерский сын с голой девицей, перекинутой через плечо.
— Эт чё это у тебя такое? — подбежал полюбопытствовать Нир. Мальчуган не поспевал за Баком и ему приходилось на один его длинный шаг делать по три своих коротких.
— Девка, — невозмутимо ответил Бак, — Сам не видишь?
— Конечно вижу. Отчего ж не видеть? Вон, все на показ. И где таких раздают?
— Не твое дело. И не заглядывай, куда не положено. Маленький еще.
Свое замечание Бак сопроводил хлестким подзатыльником. Нир тут же отскочил в сторону и принялся обиженно тереть голову. От рождения любопытный характер постоянно тянул его туда, где ему непременно прилетало, но несмотря на регулярные оплеухи, любопытства, как ни странно, не убавлялось.
По мере продвижения Бака по деревне, зевак становилось все больше, и такое пристальное внимание его начало изрядно раздражать. Люди, не понимая, что конкретно видят, стали выкрикивать неуместные замечания по поводу наготы незнакомки, затем переключились и на самого Бака. Старухи ворчали об упадке нравов, мужики завистливо качали головами, а некоторые, особо наглые, присвистывали вдогонку, видимо, считая, что красавица вдруг ни с того ни с сего придет в себя и броситься в объятья свистящего.
Помощь пришла оттуда, откуда Бак ожидал ее меньше всего. Его нагнала жена кузнеца. Одной рукой она придерживала подол своей юбки, а в другой крепко сжимала, развивавшийся на ветру, большой кусок ткани.
— Срамота то какая, — Мирта, взволнованная и запыхавшаяся, подбежала к продолжавшему шагать Баку и суетливо прикрыла тканью наготу незнакомки.