Страница 13 из 23
Обуявшее все существо отвращение понесло Грега напролом. Он дёрнул падре вверх, словно нашкодившего щенка, и, заламывая ему руки за спину, прорычал, с трудом сдерживая гнев:
- Ублюдок.
- Постой, Грег. Ты не понимаешь… - зачастил Джим, но Коулман, не желая выслушивать от начала и до конца насквозь пропитанные ложью объяснения, вывернул его руку так, что тот завопил от боли, складываясь пополам.
- Заткнись! – и, наклонившись к нему, добавил:
- Ещё слово, всего одно слово - и, клянусь Богом, я тебе её сломаю, - отстранившись, он одной рукой продолжал удерживать красноречиво молчащего, но не сопротивляющегося священника, а второй – шарил по полкам, расположенным по правую руку от него, в поисках чего-нибудь, что можно было использовать в качестве наручников. – Твою мать, как ты мог?! – все же сорвался Коулман. - Я тебе верил! – как бы он не старался выключить эмоции и действовать профессионально, но у него в очередной раз ни черта не получилось.
- Грег, я… - вновь предпринятая попытка оправдаться закончилась противным хрустом и коротким вскриком. Джим сцепил зубы, преодолевая острую вспышку боли, огнём прошившую его плечо, и выдавил из себя:
- Он… жи…в.
Грег замер и посмотрел на тело у их ног. На шею Энцо была наложена довольно по-дилетантски, но все же повязка, сквозь которую отчётливо проступали ватные тампоны, напитавшиеся кровью. Молодой мужчина с обычно на зависть здоровым цветом лица сейчас был мертвенно бледен, но было не понятно, находился ли он без сознания или действительно умер.
- Ещё жив, - вновь напомнил о себе Джим.
Переключив на время своё внимание на жертву, Коулман ослабил хватку, тем самым дав небольшую передышку падре. Поспешив устранить допущенную им оплошность, Грег выкрутил ранее пострадавшую руку Мейси таким образом, что боль в травмированном суставе вспыхнула с новой силой.
- Черт, проверь сам, - прошипел священник и, чудесным образом изловчившись, выдернул из захвата почти онемевшие от боли руки. – Я вызвал скорую помощь, - развернувшись к Коулману лицом, он, морщась, массировал безжалостно вывихнутое плечо.
Грег больше не пытался удерживать его силой. Было очевидно, что бежать Джим не намерен. Опустившись на пол, он приложил два пальца к запястью Джентели, прислушиваясь, а затем резко поднял глаза на падре. Слабый, едва прощупываемый, но пульс был.
Мейси вопросительно приподнял брови.
- Жив, - ответил Грег на немой вопрос.
- У него повреждена трахея, но артерии не задеты, - пояснил Джим и, замявшись, добавил:
- Насколько верно я могу судить.
Коулман продолжал смотреть на священника снизу вверх.
- Ты это сделал?
- Нет, - коротко ответил тот и, присев рядом на пол по-турецки, зашуршал в порядком развороченной аптечке, которую Грег только сейчас заметил.
- Тогда кто? – сглотнув, задал вопрос Коулман, которому почему-то стало неловко.
Мейси все копался, неизвестно, что ища среди медикаментов, не поднимая головы.
- Джим?
Молчание.
- Джим?! – он подался вперёд и, схватив того за футболку, дёрнул на себя.
Против воли, но падре пришлось посмотреть на него. Лицо священника отражало невообразимый коктейль из эмоций: обречённость, равнодушие, надежда и долгожданное облегчение. Именно последнее помогло Грегу утвердиться в его догадке - Джим с самого начала если уж не знал наверняка, то подозревал, кто убийца, но по какой-то неведомой пока причине покрывал его, и тем самым подставлял себя.
- Хватит. Водить. Меня. За нос, - медленно выговаривая каждое слово, процедил он сквозь зубы, а потом сорвавшись, бросил священника спиной на пол и хорошенько тряхнул. - Говори, сукин ты сын!
В глазах развязного, но обычно довольно кроткого падре вспыхнула ярость. Схватив в миг обескураженного подобным явлением Грега за запястья, он сбросил его руки со своей груди, а затем приподнялся на локтях и, опрокинув инспектора на пол, навалился сверху.
- Ты же все понимаешь! - с плохо скрываемым бешенством в голосе прошипел он.
Сбитый с толку Коулман даже не успел определиться, что именно тот имеет в виду, и как ему реагировать, как Джим, подобно ящерице-хамелеону, снова сменил личину. Губы его растянулись в знакомой плутовской улыбке, которую иначе, как кричавшую об его аморальности провокацию, расценить было бы невозможно, если бы не отпечаток грусти, затаившийся в уголках потеплевших глаз.
- Не надо, Грег, - остерегающе покачал он головой. – Не уподобляйся Энцо. Идеализируя меня или топя в дерьме сложившихся обстоятельств, в надежде побороть своё влечение ко мне, ты вредишь только себе.
Коулман смотрел на него несколько долгих секунд, но, не сумев подобрать хотя бы пары слов, опровергающих столь смелые утверждения, он оттолкнул Джима в сторону. Поднялся и исчез в тёмном коридоре.
- Ты сам знаешь, что это он! – вслед ему прокричал Мейси и, обратив свой взгляд на находящегося на волосок от смерти Джентели, беззвучного прошептал одними губами:
- И я это знал… - он опустил голову вниз и, обхватив её ладонями, начал тихо раскачиваться.
***