Страница 75 из 99
Эр внутренним оком видел, как точка солнца поднимается все выше. Вот-вот она покажется из-за края крыши. Еще несколько секунд. Совсем чуть-чуть… и ничего не случилось. Солнце, невидимое ими — посвященными, скользнуло дальше на небесный свод. Лучи его затопили квартиру Эса, делая белый свет ее убранства ослепительным. До боли в глазах.
Как Эр и ожидал, для них с Эсом Солнце осталось недосягаемым. Будто оно невидимо. А может, солнца на самом деле нет. А то, что Эр помнит — иллюзия, придуманная его приболевшим в давней предсмертной агонии разумом. Но он продолжал ощущать, где оно. Видел его лучи — золотистые, острые, как копья. Они с огненными искрами пылинок, висящих в воздухе, освещали всю округу.
Они согревали воздух, но не его. И уж точно они оставались холодны к его чувствам.
Эр видел лучи, и в особенности прекрасно видел, что ни его, ни Эса они не касались. Потому и не согревали. Солнечный свет окружал их, у него не было никаких видимых препятствий, да и невидимых тоже, но они были в тени и теплые краски погожего дня их не коснулись. И никто из людей, и даже не все посвященные смогли бы увидеть тоньше волоса пространство, в котором перед их кожей остановились солнечные лучи. Возможно, поэтому посвященные от кончиков волос до кончиков пальцев кажутся немного бесцветными.
Эс был удивлен тому, что солнце и его яростный свет им не страшен. Он старший Эра в посвящении тени, и ему бы надо было учить младшего товарища. Но жизнь складывается по своим собственным законам, и ей все равно, что имеется в мыслях представлениях.
— Смерть в мучениях отменяется, — проговорил Эс, откинувшись на спинку и разведя руки. — Ты знал?
Не дождавшись ответа, он повернулся и заглянул Эру в глаза.
— Даже не догадывался, — ответил тот, чуть пожимая плечами. — До недавнего времени не догадывался…
— А я-то уж размечтался, — перебил его Эс, с хохотом вновь откинувшись на спинку кресла. — Значит тогда, на рассвете, на той крыше, тебе ничего не грозило, — продолжил он отсмеявшись. — Это немножко обидно. Я тебя спасал, старался. Я тогда с окружавшими нас тенями сотворить такое, на что вряд ли был бы способен в обычных условиях. А на деле вышло, что мы тогда были как два идиота, страшащиеся собственных иллюзий.
— Знаешь, Эс. Я вовсе не уверен, что тогда было бы то же самое. Я и сейчас был не уверен. Я вчера испытал то же самое, что и ты только что. Только я этого совсем не ждал. Я, проснувшись, открыл глаза. Я даже не сразу понял, что вся моя кровать залита солнечным светом. За те мгновения, пока до меня дошло, что происходит, я в своих ведениях несколько раз скончался в агонии.
Эс, немного недоуменно глянув на Эра, видимо не особо доверяя глубине его переживаний, отвернулся и уставился в окно. Но он волен думать что угодно.
— В общем, — продолжил Эр, — один-то раз я точно едва не умер от страха, увидев солнечный свет. Пусть и не сейчас. Вот мне и захотелось посмотреть, как это выглядит со стороны.
Эс хмыкнул и даже кажется закатил глаза, а Эр про себя думал, что это к тому же ещё маленькая месть ему за то, что когда-то давно, в начале этой его жизни, он смотрел на его агонию.
— Зачем ты пришел? — спросил Эс, разом переводя разговор в другое русло.
Эр молча откинулся на стуле, закинул одну ногу на другую и обхватил колено обеими руками. Тяжело вздохнул, пытаясь собраться с мыслями. Всего не расскажешь. Особенно если мотивы некоторых поступков и самому не понять.
— Я только начал верить, что вот-вот смирюсь, что остался один, — продолжил Эс. — Я и раньше был один. А с тех пор как Рин…
Он замолк, словно подавившись словами.
Эр чувствовал его боль, как свою. Как он мог об этом забыть? И потому… да, понять поступок Эса не просто. Но можно, и только эгоизм не позволяет это сделать. К тому же, Эс все же их тогда спас. Хоть и не так, как хотелось бы. А может…Может это знание будущего не точное. Это скорее лишь ощущение беды. Эр ведь, сколько ни думал, так до конца и не понял, что тогда, перед цунами, ему открылось. А что если этого, того, что подсказывает тень, уже не избежать? Тогда Эс все же спас их, хоть Эр и видел это спасение в своих воспоминаниях, как низвержение в пучину тьмы.
— Мы никто… и никто из нас не сможет остаться один, — бормотал Эс, забывшись.
Руки его были безвольно опущены. Глаза прикрыты, взгляд направлен в никуда. Солнечные лучи уже нисколько не волновали его. Как же быстро человек ко всему привыкает, даже если он уже совсем не человек.
— Мы никто, раз не в силах решить, жить или умереть…
Потом он словно очнулся, встал и принялся мерить комнату шагами. Его босые ступни выглядывали из белых мягких домашних брюк, пересекали прямоугольники солнечного света, расчертившие белый палас, но нисколько при этом не меняли цвет.
А сам Эс продолжал что-то бормотать о несправедливости.