Страница 56 из 99
Было уже темно и многие улицы обезлюдели. Лишенный яркого солнечного света, мир вокруг был монохромным, хотя разве могло быть иначе, если они были наполовину в тени. Так было легче и Эру, и Кагэко. А иначе они не смогли бы держаться за руки больше получаса.
Неоновые вывески небольших магазинчиков и кафе помигивали в полутьме. За стеклами окон и дверей суетились такие же поздние гуляки, покупая бенто со скидкой или распивая с коллегами чай, или чаще спиртное. Проезжали велосипеды и автомобили, направляясь в спальные районы. Чинно важно прогуливались счастливые владельцы собак, придерживая болтающиеся на плечах сумки с принадлежностями по уходу. Самые счастливые замывали на асфальте оставленные четвероногими лужи.
- Я тоже хотела завести собаку, - заговорила вдруг Кагэко, подхватив Эра под локоть. – Даже уже подыскивала другую квартиру, в доме, где можно держать животных…
Она замолчала не договорив. А Эру и не требовалось напоминать о причине того, что расстроило все ее планы на жизнь.
- А я подумывал о кошке. Точнее о коте. С моим графиком работы это было бы куда предусмотрительнее.
- Ну да, - согласилась Кагэко и вновь заулыбалась. – А давай заведем?
- Хорошо, давай…
Эр хотел было поведать ей, что понятия не имеет, можно ли в его доме держать животных, только вот налетевший на них мужчина, направившийся ни с того ни с сего через проезжую часть, заставил его позабыть все слова. Отшатнувшись, тот слепо уставился сквозь них.
Какое простое и казалось бы ничего не значащее происшествие, но оно стало причиной крохотной трещинки в отношениях Эра с Кагэко. И с каждым днем трещинка становилась все больше. Эру была понятна причина этого, но это лишь с одной стороны. Кагэко стала избегать его. Казалось, она разлюбила.
И все же ему с того момента стало казаться, что он перестает быть собой – растворяется в тенях. Мир вокруг все чаще был монохромный, как будто он все время погружен в тень. Так и было по сути. Ему хотелось касаться своей возлюбленной Тени каждое мгновение. Обычный мир не позволял этого. Мир людей стал пресным, даже Солнце, которого так не хватало со времен той злополучной морской прогулки, перестало пугать и завораживать.
Все стало меняться с той злополучной ночной прогулки.
Репетиция прошла незаметно. Еще бы, ведь все это время Кагэко легкой тенью сидела на диване у окна и почти не отрывала от Эра глаз, но стоило Эсу сказать о завершении, она исчезла. И дома ее не было.
И так всю неделю.
Между тем приближалась осень. И чем ближе было межсезонье, обозначающее непрекращающиеся тайфуны, тем хуже Эр себя чувствовал. Что-то угнетало его, но он не знал что. Но уж точно не тем, что это предвещает дожди. Они уже давно для него почти ничего не значили.
Порою ему казалось, что Эль, Эн и Эм тоже это чувствуют, но он ни разу не заговорил с ними по этому поводу.
А вот Эс, казалось, был куда веселее, чем обычно. Он перестал избегать Эра, хотя тот ожидал обратного. Никто из них не вспоминал о том разговоре. Эсо уж точно не вспоминал. Он, как и всегда, отдавался музыке настолько, насколько не мог бы никто другой, пусть даже и посвященный тени, что суть – бессмертный.
Эр пришел в репетиционную студию как никогда рано. Кагэко все реже оставалась с ним наедине, и потому ему все чаще хотелось сбежать из дома. Кроме студии бежать-то и некуда было.
Эс уже был там. Сидя у цифрового фортепиано, он наигрывал что-то новенькое и делал пометки в блокноте и на бумаге для нот. Хоть Эр и не старался скрыть своего приближения, тот, кажется, не заметил его. И услышал не сразу. Вопрос пришлось повторять дважды.
- Дома-то ты, по всей видимости, только спишь?
- А? – Эс медленно поднял голову от записей и посмотрел на побеспокоившего его. – Ты что-то сказал?
И никакого удивления от того, что Эр тут. Может быть, он даже и не заметил, что уже начался другой день, и кто-то куда-то вообще уходил.
- Да нет, ничего.
Зыркнув на Эра искоса, Эс вновь уставился в свои бумажки, и даже принялся перекладывать их с места на место.
О том происшествии больше никто из них не вспоминал. Не было больше и снов-воспоминаний, и Эр искренне надеялся, что и не будет.
Когда прибыл Эн, как ни странно через дверь, в студии было тихо. Эс яростно строчил – записывал свои гениальные мысли. А Эр сидел, будто демонстративно отвернувшись от него. Закинув ноги на подлокотник, он разглядывал угол. Так могло бы показаться. Но на самом деле там на самом крайнем стуле сидела Кагэко.