Ева и Адам

А люди Нового Мира? Вот так спорный вопрос! – забавляюсь собственным выводам, ибо каждый из нас считает, что именно его особа – исключительна, избрана и достойна, что именно он – личность. Но Он – это просто Он, а Мы – это просто мы.

– Желаете что-либо еще, мисс Ахава? – обращается ко мне голос, и из пустот за спиной выплывает юноша с повязанным на бедрах фартуком. Через руку он швыряет белоснежное полотенце; останавливается у столика и, едва склонившись, кивает.

– Актёр, вот актёр! – Я в ответ лишь смеюсь.

– Где ваши манеры, девушка с поверхности? – Он гримасничает и опять услужливо кивает.

Каблуки его черных туфель отбивают о мраморный пол на каждый шаг в сторону. Отмечаю на вороте белой рубахи торчащие нитки и мысленно стряхиваю их. Мысленно пожимаю его руку, а он мысленно пожимает мою.

– Ваши планы, мисс Ахава? – интересуется служащий и, склонившись над столом, водит по нему руками. – Куда вы отправитесь после уроков?

– Вот тут не забудь протереть. – Я ударяю пальцем по центру стола и незатейливо улыбаюсь. – Актёр! Хоть бы тряпку взял...

– Я выполняю свою работу, мисс Ахава. – Он лукаво улыбается и смахивает крошки; случайно касается моей руки и, отпрянув – словно получив ожог, – поднимает ничего не выражающие глаза.

Не обращаю на то внимание, хотя руки свои сковываю меж собой в плотные кулаки.

– А когда освободишься ты? – с былой интонацией – о, ничего не произошло! – интересуюсь я.

Лёд в глазах юноши тает. Значит, так (секундой назад) выглядело напряжение...

– Когда накормлю последнего избалованного ребенка Нового Мира, Ева.

– Но это же никогда не случится, Адам!

Мы замираем и смотрим друг на друга. Молчим. Он вновь шерстит по столу, поднимая бочонок с мороженым и переставляя его чуть поодаль, поправляет полотенце на руке и все это, не отводя от меня чудесных лисьих глаз. Я сдаюсь и смущаюсь первой. Пальцы невольно путаются в бумажной салфетке...

– Ева, разреши я провожу тебя до дома?

Ответ не поспешен.

С Адамом мы познакомились несколько месяцев назад – учёба только началась. Я по обыкновению своему пожаловала в школьный кафетерий (это вроде традиции) и заказала «Искристый бочонок» (да, традиция). К началу учебного года родители обязательно оставляли мне несколько золотых карт, которые я могла потратить в своё удовольствие. Удовольствием чревоугодие называть негоже, но и таким уж чревоугодием это не являлось. Я засмотрелась на юношу, что с энтузиазмом протирал столешницу передо мной – поймал взгляд и растерялся сам, а затем случайно толкнул тыльной стороной руки костяшки моих пальцев. Я отпрянула (а хотелось оглянуться и убедиться в том, что никто и ничего не видел) и сжатые кулаки опустила на колени. Позже я, кстати, пришла к идеи (а свыклась с ней еще позже), которая несла следующий посыл: «Всем на тебя плевать». Вот так. Никто не бдит за тобой (это делают камеры), никто не желает уличать болезнь (сами они пропитаны ею), никто не обратит внимания даже на скромный поцелуй под боком – люди заняты исключительно собой и созданием образа идеального и порядочного гражданина Нового Мира, отчего забывают в этом Новом Мире порядок учащать.

– Простите меня, мисс..? – с огромнейшим сожалением в голосе обратился ко мне молодой человек.

– Ахава, – быстро ответила я.

Что-то щелкнуло во мне, и я вернула руки на стол. Наши взгляды столкнулись, и молчание поразило обоих. Это было начало.

– Простите меня, мисс Ахава, – переждав, улыбнулся юноша.

Он поднял пустую бочонку из-под мороженого и кивнул мне.

– Я принесу вам чай, мисс Ахава. В знак моего почтения и в качестве извинений.

И я впервые увидела его лукавую улыбку, позже наречённой лисьей.

Обоснована она была тем, что никто, никогда и никого не угощал за плохое обслуживание (да неважно за что – просто Никогда) – ничем из продуктов. В школьном кафетерии – как и во всех магазинах на Золотом Кольце, как и во всем Новом Мире в общем – продукты отличались ценниками с многочисленными нулями и поставка их осуществлялась за баснословные деньги. Вывод? Угощать друг друга – и просто с лихвой потреблять, не думая о завтрашнем дне (о нём уже подумала занятая деятельность) – может... – внимание! – элита из управляющих. Элита – грохочущее и стрекочущее слово над головами живущих обыкновенной жизнью и проживающих самые обыкновенные дни.

А вот мои родители баловать меня любили и любят по сей день. Происходит это не часто, но происходит! Они говорят, что все люди одинаковы, что все мы – Люди. Кто-то зарабатывает меньше, кто-то больше, но позволить нечто приятное могут все; от уровня зарплаты зависит лишь частота этого «приятно».

Традицией для нашей семьи является воскресное чаепитие. Мама готовит посуду, папа кипятит воду, а я занимаюсь приготовлением трав. Чай – Божественный напиток! Крепкий как сталь, что не сходит с лиц людей Нового Мира, горький как все то, через что приходится проходить живущим на поверхности, и одурманивающий как прикосновение этого юноши.