Реальные.

-Хорошо сыграно. Не забудь, что ты – ребёнок, который просто хочет завершить длительную ссору, не впадай в крайность, когда не надо и придумай причину для конфликта из прошлого, мы его не прорабатывали, а агент наверняка ничего не сказал.

-На выход, - скомандовал мужчина со шрамом, я дёрнул дверь, - Да не ты, тебя я сам вытащу.

Водитель хохотнул. Видимо, у них сегодня было хорошее настроение. Не хотелось его портить, поэтому я испуганно сжался и очень качественно прикинулся смущённым. Сработало.

Наконец, дверь открылась, и сильная рука выволокла меня на свет, от которого после темноты салона машины с затонированными стёклами сразу же заслезились глаза. Точнее, я заставил их заслезиться, как было нужно для дальнейшей игры.

-Не рыдай, скоро увидишь братика!

Я промолчал. Сраное утро, незадавшееся с самого первого мига «вживления», когда я умудрился навернуться и сразу же повредить локоть, становилось хуже с каждой секундой. Меня привезли на какой-то склад, судя по запаху, стоящий на месте старого химического завода. Понизить настройки обоняния не удалось, поэтому я чуть не поперхнулся. Под ногами было что-то скользкое, плюс ко всему – словно по заказу, заболел ушибленный локоть.

-Хочешь поглядеть на куколок?

Я напрягся.

-Включаю запись с камер, - бодро отрапортовала рыжая, - Нельзя спугнуть, мы вплотную подошли к решению заданной задачи. Крути головой как ошалелый, потом замедлим и поправим качество. Главное – чтобы на видео попало как можно больше подробностей.

-На куколок? Вы делаете кукол? Брат говорил, что работает на какую-то компанию, но я так и не понял, чем он занимается.

Вру. Я вру, причём очень убедительно. Последние полгода агент работал на крупнейшем потоке наркотиков всего побережья. Япония почти склонила голову перед белым порошком и шприцами с мутной жидкостью. Лишь некоторые районы смогли устоять перед «радостью». И я не могу этого не знать. А Макс не может думать о подобном – он наивный ребёнок, слепо верящий своему брату.

-Ха-ха! Ну, насмешил! – взорвались хохотом оба мужчины.

Я внимательно рассмотрел второго. Невысокий, как и все японцы с немного квадратной челюстью и скошенными скулами. Карие глаза смотрят подозрительно, ни на секунду не отпускают, даже когда он откидывается, смеясь, всё равно следит. Словно изображает смех.

«Запиши» - сигналю я ассистентке, и та тут же делает пометку.

-Нет, у нас тут кое-что поинтересней, - меня хватают за локоть и почти что волокут в сторону приоткрытой двери склада, - Настоящие куклы.

Я заглядываю, суматошно крутя головой и думая о своём. Уже вечером запись уйдёт к агентам архива, которые определят её важность и уникальность по шкале от нуля до десяти, пометят и сохранят на моём персональном жёстком диске. Просто как подтверждение удачно выполненного задания. Но тут я ловлю взглядом что-то, свисающее с потолка и замираю. Сверху тянутся толстые цепи и на них, словно насаженные на крючок, болтаются истекающие кровью вскрытые тела…

-Господи, это же… - судя по звукам, рыжую тошнит прямо в урну под столом, она несколько раз глубоко вздыхает и выдаёт, - Не смей просто так стоять, ты же – ребёнок!

Ненавижу подобные команды. Они заставляют почувствовать себя беспомощным, словно у меня нет возможности самостоятельно выбирать. Однако, подчиняюсь. В одно движение сворачиваю гибкий язык (на сантиметр длиннее человеческого, просто чтобы иметь возможность вот так сыграть всё от рвоты до слёз) и склоняюсь, держась за живот. Мне плохо. В этот момент мне реально плохо.

-Я пробила по базе, это всё – тела. Живых среди них нет. Можешь расслабиться. Видимо, у них есть свои спецы, которые пытаются определить, как мы ими управляем.

-Ну, спокойно, спокойно, - хлопает меня по плечу тяжёлая рука, когда я пытаюсь сползти по стене, - Это ничего, я сам, когда в первый раз увидел, неделю потом спать не мог. Пошли, если нагляделся.

Киваю и позволяю увести себя. В голове бьётся лишь одна мысль: насколько далеко они продвинулись? Успели ли уже найти в мозгу маленький датчик, похожий на бисеринку, который способствует «вживлению»? Смогли ли подобрать правильного человека для управления телом?

Меня заводят в тёмное помещение и усаживают на стул. Над головой включается лампа. Рядом такой же стул и, из-за того, что меня не закрепили, я вздрагиваю и шарахаюсь от своего соседа. Он не похож на человека, и я даже боюсь представить, что за зверь над ним поработал.

-Хей, Арнольди, - искалеченное лицо расходится в улыбке разбитых и изрезанных губ, - Я уж думал, ты снова решил на меня обидеться за ту девушку, что я у тебя увёл и уже не придёшь. А ты приехал, но – вот оно как… - и, словно извиняясь, полушепотом, - Прости, Макс, так получилось.

Всю его речь я смещаюсь вбок, и, наконец, стул кончается, переворачиваясь вместе со мной. Упав, я в очередной раз ударяюсь локтём, но подскакиваю и бросаюсь к агенту. Обнимаю его за колени, притягиваю к себе. Непонятно, кому сейчас больнее и страшнее из нас, но я плачу навзрыд. Он тяжело дышит, сквозь разорванную рубашку видны синяки на рёбрах и уже синеющие кровопотёки.

-Брат… - шепчу я, - Как же так? Ты же говорил, что всё в порядке?

-Прости… - выдыхает он.

Несколько секунд тишины, во время которых он даже не успевает немного согреться от моих рук, и меня резко дёргают назад, вырывая из круга света. Судя по звукам, волокут, на руках щелкают наушники, пол холодный, ехать по нему задом неприятно. Агент рвётся, кричит, кого-то убеждает, но загорается дополнительная лампа, меня ставят на колени и в затылок упирает ствол пистолета.