Страница 30 из 64
Пока двое осматривали пороги, остальные внимательно оглядывались кругом – оставалась опасность засады.
Светлан прятался в ивняке у южного края волока и внимательно вглядывался в степь. Поэтому не заметил, как со стороны реки бесшумно подполз вражеский разведчик и, стремительно поднявшись на ноги, отвёл для удара руку с короткой, но увесистой дубинкой…
В глазах у Светика вдруг потемнело, и он без единого звука упал в густую траву. Молодой воин-кочевник быстро связал его крепким кожаным ремнём, вскинул на плечо и исчез в прибрежных кустах.
Когда Светлан очнулся, он долго не мог понять, где он и что с ним. Болела голова, прямо перед глазами мелькали лошадиные копыта. Стебли степной травы то и дело задевали лицо.
Светик попытался переменить позу и вдруг понял, что крепко связан и лежит поперёк седла быстро скачущей лошади. Он чуть не заплакал от досады – опять не оправдал доверие, опять прибавил забот Яреку, Славке и другим.
Тем временем, кочевник остановил коня, спешился. Светика он, точно куль муки, бросил на землю. Тот закусил губу от боли, но не застонал. Вот она – засада, которую они так тщетно искали. Светлан увидел походные шатры, многочисленных воинов… Некоторые из них столпились вокруг и заинтересованно оглядывали пленника, громко удивляясь огненному цвету его волос. Он немного понимал их язык – отец когда-то учил.
Пленивший его молодой кочевник наклонился над ним и быстро обыскал: посмотрел за пазухой, развязал пояс… И вдруг удивлённо ахнул. Другие воины придвинулись ближе, тоже заахали, закачали головами. Они разглядывали грамоту, которая досталась Светику от отца, а отец получил её из рук сына одного весьма уважаемого всеми кочевниками мурзы. В благодарность за оказанную услугу, тот отпустил отца из плена на родину и дал сопроводительную грамоту для беспрепятственного проезда по землям, подвластным кочевым племенам. В конце стояла собственноручная подпись мурзы и его печать. Светик взял грамоту с собой в поход. И сегодня утром, собираясь в разведку, сам не зная зачем, так – на всякий случай, завязал её в пояс.
Воины не умели читать, но печать узнали. Они очень удивились и даже немного растерялись. Один из них забрал грамоту и куда-то быстро ушёл. Светлана поспешно развязали. Он с трудом встал, рука привычно скользнула к рукояти меча и не нашла её. Привёзший его воин сразу всё понял, испуганно засуетился – вернул меч. Светлан почувствовал себя гораздо увереннее, хотя понимал, что ему вряд ли удастся пустить оружие в ход.
Воспользовавшись неожиданной свободой, он с интересом огляделся вокруг. И вдруг увидел ещё одного пленника – тот стоял на коленях со связанными сзади руками, на шее было надето тяжёлое деревянное ярмо.
Светик, с затаённым ужасом присмотрелся, к этому человеку, боясь узнать в нём Ярека, Славку или ещё кого-нибудь из дружины. Нет, он никогда не видел этого человека. Маленький, сухонький старичок, голова его склонилась на грудь и стал виден страшный шрам, уродующий затылок.
Шрам… старый шрам на голове… Светик сразу вспомнил рассказы отца. Ни тот ли это человек, что когда-то учил его тайным приёмам борьбы?
С трудом подбирая слова, Светлан спросил у окружавших его воинов:
- В чём провинился этот старик?
- Мурза знает, - ответили ему.
Светик не успел расспросить подробнее. Все кочевники вдруг повернулись в одну сторону, расступились, склонились в низком поклоне. Светлан гордо выпрямился и увидел, что по образовавшемуся проходу идёт пожилой тучный воин в богатой одежде. Это, вероятно, и был мурза. Он подошёл к Светику вплотную, остановился и пристально вгляделся в него. Его лицо выразило недоверие, потом удивление и, наконец, нескрываемую радость. Он улыбнулся вполне доброжелательно и сказал, почти не коверкая слов:
- Как зовут твоего отца, отрок?
- Моего отца звали Вербан, ваши же люди за рыжие волосы называли его Огонёк.
- Он умер?
- Да, с того дня прошёл уже почти год.
- Ну, что ж, Боги не зря привели тебя ко мне. Я был многим обязан твоему отцу. И ещё не все долги оплачены. Огонёк спас мне жизнь – и я подарил ему свободу. Он спас жизнь моим сыновьям – и я отпущу тебя, не стану нападать на ваш корабль. – Мурза вернул Светику отобранную грамоту: – Возьми, теперь она твоя. Но Огонёк спас не только мою жизнь, а и честь! Я не хочу гневить Богов и должен оплатить этот долг. Я выполню любое твоё желание. Проси, что хочешь. Я богат – выбирай любой из моих самоцветов: алмазов, изумрудов, перлов, яхонтов… У меня огромные табуны быстрых коней – бери того, который понравится. Среди моих рабов есть прекрасные кузнецы, оружейники, конюхи, музыканты – отдам любого…
Светик сразу понял, о чём будет просить:
- Отпусти со мной этого раба, наказанного тобой…
Мурза на секунду задумался, потом сказал:
- Что ж бери, я - своему слову хозяин.
Светик поблагодарил мурзу на его родном языке, в принятых там цветистых выражениях. Тот был явно доволен.
- Я вижу, отец учил тебя нашему языку!
- Да.
Мурза тут же подал знак освободить узника и неторопливо удалился. Воины последовали за ним. Только двое остались, быстро развязали пленника, сняли ярмо и тоже ушли.
Старик попытался встать. Светик торопливо подставил плечо. Тот тяжело поднялся, постоял, покачиваясь, благодарно посмотрел на юношу и вдруг удивлённо расширил узкие глаза. Ласково погладил по щеке, осторожно дотронулся до рыжих кудрей. Сказал, немного странно выговаривая слова: