Гуль

— Я хочу, чтобы вы знали и помнили, особенно ты, — Миша ткнул пальцем в Дарину и поджал губы. — Он не такой, как вы. Он совершенно не такой. Всю свою жизнь Кирилл проработал на Зету, получил блестящее образование, никогда не гонялся за добычей, не голодал и никак не был связан с вашим обществом. Не дай бог кому-то из вас ляпнуть что-то резкое или оскорбительное. Он не из вашего мира, он не пропустит это мимо ушей и просто выставит вас за дверь, потому что ничем, совершенно ничем вам не обязан. Всё, досвидули. Если вдруг увидимся когда-нибудь, то чтобы нога зажила к тому моменту.

Дарина нервно усмехнулась и села в такси. Тяжело быть загнанной в угол, когда каждый твой шаг будет без варианта выбора. Только одно направление. Мистик удобно развалился на диване и широко зевнул, прикрыв рот рукой. Казалось, что такая стройная и красивая картина мира начала стремительно рушиться. Михаил посеял сомнения, а правильно ли их учили? А действительно ли Зета — враг? Дарина заправила волосы за уши и сжала в руке кончик шарфа, пытаясь соединить вместе картину мира, нового мира. Слишком много пробелов, но этот Кирилл должен, просто обязан их заполнить.

‍ На секунду показалось, что мир замер, а потом вдруг рванул вперёд с дикой скоростью. Мимо по дороге пронесся камаз, наглый воробей чирикнул прямо над ухом. Дима стоял неподвижно, давая Владу шанс присмотреться и сравнить, наверняка, потому что губы его исказила ехидная усмешка.

— Дим, это будет глупо…

— Мы близнецы, если ты об этом. Пошли быстрее.

— Нет, подожди, это что за сценка на фотке такая?

— По дороге объясню, — Дима грубо схватил Влада за руку и поволок за собой. — Настя никогда на ровном месте не истерит, что-то случилось.

— А что было с ним, когда тебя взяла Зета в детдоме? Как зовут?

— Кирилл, мы с ним были изгоями в детдоме, нас все боялись и обходили по дуге. А старшаки издевались и постоянно ставили подножки и как будто случайно били, — Дима опустил голову, пряча лицо за волосами. — Смотри конверт не вырони, я его почти год ждал. Не знаю, как у тебя проявлялся первый голод, нас не рвало от полуготовой еды и овощей с кашами, мы не могли ими наесться. Повариха нам из жалости порции побольше клала, видела, какие мы тощие, а нам эти порции были на один зуб. И этот голод меня доконал. Я напал на тех, кто надо мной в очередной раз решил измываться. Нихера не помню, вообще, очнулся у Зеты в изоляторе. Ко мне несколько раз заходили, задавали одни и те же вопросы, прежде чем пришёл врач, поставил бирку, завёл дело. Мне сказали, что я двоих разорвал, прежде чем дежурившая в детдоме инспекторша из Зеты успела мне транквилизатора вдарить. А ещё сказали, что Кирилл погнался за машиной, в которую меня затолкали, и его сбили насмерть на перекрёстке… — Дима остановился и поднял лицо к небу. Стало видно, что он плачет. — Эти мрази врали мне всё это время. И я уверен, врали и Киру.

— Ты думаешь, что он в заложниках?

— Нет, это глупо. По-твоему, полностью здоровый гуль не смог бы сбежать? — Дима покачал головой и, смачно шмыгнув носом, отвернулся, прибавляя шагу. — С ним что-то не так, наверняка…

Влад поджал губы, понимая, что спорить бесполезно. Но всё может быть, если Дима действительно столкнулся с Зетой впервые именно тогда, то, может быть, Кирилл этот никакой не заложник. И убежать он может, но его научили по-другому. Не так, как их. Не убегать от Зеты, а сотрудничать, а, может, и дружить. Но как, если он видел, как Зета пытается им на горло наступить?

Впереди показался переезд, на этот раз открытый. Влад быстро пробежал глазами по куцей растительности вокруг него и едва не кинулся бежать. Настя стояла за автозаправкой, в чахлой сосновой рощице, куталась в курточку и смотрела куда-то в высокую сухую траву. А рядом с ней на корточках сидел гуль. Наплевав на правила, перелезши через пути в неположенном месте, они подошли поближе и замерли. В траве лежал мёртвый гуль с простреленной головой. Он ещё смотрел куда-то в небо широко открытыми глазами, но по губам уже ползала сонная муха.

— Блядство, — сидящий рядом с трупом затянулся сигаретой и подпёр голову рукой. — Убили ночью, это точно. Ну да, в траве его никто бы и не нашёл ещё долго, пока не начал бы вонять. Ебать, ну что за жизнь… — он обернулся, и Влад увидел под длинным пальто медицинский халат. Вот это неожиданность, гуль в больнице? — Как звать?

— Влад.

— Василий. А его, — он махнул рукой на труп, — звали Сашей. — Он прикрыл глаза рукой и поджал губы. Пальцами закрыл убитому глаза и накрыл лицо своей кепкой, согнав муху. — Я с ним со школы дружил… Господи, какой же долбаёб, я же просил его не выёбываться и не шляться здесь в перерывах!

— Я его случайно увидела, я на втором этаже работаю, как раз видно было… Пиздец.

— Это не Зета сделала, — Василий опустил руку с сигаретой и удивлённо поднял брови. Настя, судя по всему, ничему не удивилась, лимит удивлений на сегодня исчерпала. Дима скрестил руки на груди и прижал к себе конверт. — Я много раз видел, как работает Зета. Они не оставляют после себя ничего, ни капли крови, ни следа от ботинка, нихерашеньки. Они бы не бросили труп, ещё и там, где его можно найти.

— Дим… — Настя потёрла нос и спрятала руки в карманы. Влад успел заметить, как они трясутся. — Ко мне приходил наблюдатель, передавал ориентировки…

— Я сваливаю. Влад, оставайся пока здесь, — Влад едва успел схватить Диму за ворот куртки.

— А больше ты ничего не хочешь?!

— Дима, Зета в панике! У них там указание поймать тебя живьём любыми доступными способами, хоть капканом, — Настя выхватила из кармана листок и потрясла им в воздухе. — Они не отпустят, слышишь, не отстанут! Пожалуйста, я не прошу сдаваться. Я прошу связаться с информатором, узнать! — Наступила тишина, Василий смотрел куда-то в землю, Влад всё так же сжимал в руке винил Диминой куртки. — Пожалуйста, просто позвони…

— Ладно. Но к тебе мы не пойдём. Можешь вынести наши вещи на гору?

— Хорошо, когда с работы приду сразу, я повешу их на ограду мусорки.

— Спасибо.

Дима всё же вырвался из хватки Влада, обнял Настю и, что-то шепнув ей на ухо, быстро пошёл от переезда обратно в промзону. Завернув во двор какой-то конторы по производству памятников, он присел за стендом и закрыл лицо руками.

— Не зря мне номер этого Миши дали. А ты хуже репяха, блин. Ну вот нахрена тебе всё это? — Влад хмыкнул и присел рядом с ним.

— Мы с тобой прикрытие спины друг для друга.

— Нужно дождаться, пока Настя отдаст нам вещи, устроиться где-нибудь по-тихому и уже тогда созвониться с информатором.

— А, может, тут есть местный? Знаешь, такая вот хуйня не могла произойти просто так, — Влад махнул рукой в сторону переезда. — Я хочу знать, почему, и не будут ли нам в спины стрелять на поражение, когда мы дёрнем отсюда.

— Я знаю одного… — Дима поджал губы и провёл по ним большим пальцем. — Он, кстати, живёт на Пешковском переезде, даже в город не нужно заходить. Всё, пошли.

Дима быстро вышел из дворика конторы и пошёл по обочине дороги вдоль железки. Туда-сюда со свистом проносились машины, прямо за железкой было видно дома, город, мирно живущий свою жизнь. Во всяком случае, мирную до этого дня. Дима теребил край конверта и то и дело заглядывал в него. Слишком много на него за один день свалилось. Идти от переезда до переезда оказалось прилично, Влад почувствовал, что начинает ощутимо припадать на левую ногу. Он ненавидел эту конечность, с ней всё время было не слава Богу. С тех пор, как, ещё будучи подростком, он сильно вывихнул колено, она давала о себе знать. Дима рядом с ним старался держать темп, но, похоже, вымотался не меньше. Наконец впереди показался жилой район, и Дима свернул во двор многоэтажек. Проскользнув в подъезд, он поднялся на первый этаж и нажал на звонок. Тишина. Дима снова нажал на звонок и прислушался к происходящему за дверью.