Страница 39 из 65
- Тут сиди! – велел Луис пленнице. – Пока не вернусь! - забрал катану, взял ноющую лису за лапу и вывел в коридор.
Охранник запер дверь карцера, и Лин осталась одна. Она со вздохом набросила на плечи прохладный шёлк кимоно, и вдруг упала на кровать, не в силах бороться с горькими злыми слезами.
Луис мужественно слушал жалобы лисы, методично обходя помещения станции. Кустик они отыскали на кухне, в компании ржущих поваров. Он едва стоял в бурой луже на мягких, пропитанных влагой корнях. С листьев капал чай, и от переизбытка танина несчастное растение стебало во все стороны.
- Зелёненький мой! – взвыла лиса, бросаясь к кусту и обнимая его. – Бедненький! Они опоили тебя! Бессердечные люди!
- Бери его, - велел Луис, - на «Кондоре» в грузотсеке запрём. Теперь дней пять ему надо, пока просохнет.
Техосмотр на их корабле уже закончили, подготовили его к старту. Хоть сейчас взлетай.
- Да, - сказал Луис, отвечая вслух своим мыслям, - загостились.
Оставил лису принимать душ и переодеваться в привычной обстановке, и пошёл к брату.
Нора проснулась раньше Марка, вздрогнула, вскинула голову, и, увидев его рядом, успокоилась, облегчённо выдохнула. Тревожный сон приснился ей, принёс с собой тягостные предчувствия, но тихое дыхание любимого успокоило, прогнало нелепые страхи.
Марк открыл глаза и ещё в полусне пребывая, потянулся к ней, сплетая руки с её руками, падая в бездонную синеву её взгляда, улетая от нежного запаха волос.
Десять лет они жили в мечтах об этих минутах, и не уставали от их бесконечного повторения.
Долго лежали потом в молчании, не размыкая объятий, слушая биение сердец, милостью судьбы встретившихся на краю холодного, беспощадного космоса.
И, как последние разы случалось, их единение нарушил визит Луиса.
- Ребят, извините! – он деликатно покашлял за дверью.
- Заходи! – разрешил Марк, натягивая на Нору покрывало.
- Утро доброе, точнее, день! – провозгласил младший Морган, входя. – Хорошо смотритесь! – не удержался от дружеской поддёвки. – Елена Троянская, ты просто светишься! На Дальнем Рубеже, когда первый раз встретились, выглядела, как печальный призрак отца Гамлета, а сейчас сияешь!
- Я такая счастливая, Лу! – созналась Нора. – Что самой страшно!
- Так всегда теперь будет! – уверил Марк, целуя её в висок. – Привыкнешь. К хорошему быстро привыкают. Я уже привык. Сейчас встанем, - сказал он, посмотрев на часы, - сам что делал утром? – спросил брата. - Что новенького?
- Да этот зависимый куст упился чаем в какашку, - с досадой сообщил Луис, - как бы корни у него гнить не начали. Запер в грузотсеке, и тёплую вентиляцию там включил. Лизка с похмелья, вчера упоролась шампанским с охраной Джеди.
- Я ж тебя спросил – что новенького? – улыбнулся Марк. – А ты опять про День Сурка. С этой, Якудзой, разобрался?
- Приблизительно, - ответил Луис.
- Чё делать с ней думаешь?
- С собой взять, - невозмутимо ответил младший брат.
- Лу, ты сбрендил? – Марк не поверил тому, что слышит. – Она нас чуть не завалила! Как мы можем взять её с собой в аномальную зону? Ты мне только не говори сейчас, что у тебя случилась любовь с первого взгляда!
- А если скажу? – хмыкнул Луис, и, перехватив удивлённый взгляд брата, поспешил исправиться. – Да пошутил, пошутил. Никуда она мне не впёрлась.
- Так уж и никуда! – поддел его старший. - Скажи, что ты с ней полночи в шахматы играл!
- Не полночи, только утром, и она мне продула, - пояснил Луис.
- Отпустим её на все четыре, - предложил Марк, - пусть разбирается со своим хозяином.
- Миль Пардон ей башку свинтит, - рассмеялся Луис, - он же обидчивый у нас!
- Это не наши проблемы, - заключил Марк, - пусть улетает. Нам тоже пора.
- Нет, отсюда, со станции Джеди мы не можем её отпустить, - возразил брат, - ты знаешь его, он мягко стелет. Я не хочу ненужных сплетен, выводов. Она нас чуть не вальнула, а мы её, такие сердобольные, отпускаем. Нет. Пристыкуем её корабль к нашему, уйдём с зоны видимости станции, и хай уматывает.
- Пусть так, - согласился Марк, - ну, иди тогда. Мы оденемся, чаю попьём и к Вэну придём.
Луис двинул было к хозяину, но остановился на полдороге, хлопнул себя ладонью по лбу, вспомнив нечто важное, повернулся, пошёл в обратном направлении. Спустился пролётом ниже, и бросил привычное: «Иди погуляй!» зевающему у карцера охраннику.
Лин сидела на кровати. Обернулась, услышав лёгкий шорох полозьев. Дверное полотно сдвинулось в сторону, младший из Звёздных Ковбоев стремительно прошёл в комнату, приблизился к ней, схватил, поднял.
Она инстинктивно рванулась назад, но он уже успел увидеть то, что хотел. Его руки почти до боли стиснули её плечи, глаза сузились, смотрели в упор, прожигая. На миг самообладание изменило Лин. Слишком силён оказался жар огня Ковбоя, ураганная мощь его тяжёлой энергии обесточила её.
Лин почувствовала неприятную слабость, головокружение. То не страх был, а странное, необъяснимое чувство, которое испытывает человек, стоя на краю обрыва и глядя вниз, на несущуюся по горным камням стремнину. Невозможно оторвать взгляд, и так просто сделать шаг вперёд.
- Кто второй пилот твоего корабля? – спросил Луис. Голос его прозвучал, как шёпот змеи, тихий, вкрадчивый, наполненный угрожающей силой.
- Нет второго! На «Столетней выхухоли» только я один! – ответила Лин, и, не выдерживая бешеное пламя его глаз, опустила взгляд.
- На меня смотри! – проревел он. – Кто сейчас на твоём корабле, Якудза чёртова?
- Нет никого на корабле, да? – простонала она. – Я тут, а там никто, совсем никто!
- Не ври мне! – Луис легонько встряхнул её. – Кто завязывал дурацкий пояс твоего кимоно, Якудза? Он был завязан, так? Ты не могла развязать его самостоятельно! Когда продула мне в шахматы, просила меня развязать твой пояс! И сейчас ты его завязала как? Или теперь так модно?
Широкий розово-сиреневый пояс кимоно Лин был завязан спереди!
- Так кто тебе пояс завязывал? – Луис близко наклонился к её лицу. Его губы почти касались её щеки. – Где твой камердинер, Лин Дзяга?
- Нет краме… корме… крамольника! – она, будто отрезвела, сбросила гипнотическое оцепенение и рванулась в сторону так резко, что он едва удержал её. – Ты глухой? Я работаю одна! А пояс мне робот-уборщик завязывал!
- Точно? – оторопело спросил Луис.
- Бля буду! – заверила пленница. – Я сама его программу переделывала!
Он отпустил её, плюхнулся на кровать и громко расхохотался. Лин потёрла плечи, подошла, нерешительно села рядом.
- Угощайся! - Луис протянул ей открытую пачку сигарет.
Лин отрицательно покачала головой.
- А-а, не курим! - дружески подмигнул он, достал сигарету, повертел в пальцах и убрал обратно. - Больно? – спросил, коснувшись её руки. – Крепко схватил? Синяки останутся?
- Переживу, - отозвалась Лин, глядя на него с открытым презрением.
- Давай, твой пояс завяжу, - предложил Луис, - я не знаю, правда, как надо, но постараюсь аккуратно сделать.
Её тонкие брови удивлённо приподнялись, но она развязала узел, перепоясалась, как полагалось, повернулась спиной и молча подала ему два свободных конца. Луис крепко затянул широкие ленты пояса, и попытался придать банту форму красивого цветка.
- Ты знаешь, - сказал он, оглядев результат своего труда, - а мне нравится.
- Спасибо! – Лин постаралась, чтобы благодарность прозвучала не вымученно.
- Пошли, - Луис кивнул в сторону двери, - Якудза!
- Ковбой! – голос наёмницы вдруг обрёл свободную звонкость. – Я бы хотела сойтись с тобой в честной битве! Тогда ты не смеялся бы!
- Хочешь провеТрить? – предложил он.
- Хочу! – её черные глаза были исполнены сухой ярости.
Достал он её, крепко достал. Она проиграла, но ноги об себя вытирать не позволит!
- Непременно провеТрим! – пообещал Луис. – Я вообще-то прекрасно понимаю, что если бы ты не косякнула в сборке овобота… а косяк-то пустячненький, я разобрал, всяк мог так ошибиться, то мы бы взлетели на воздух, - неожиданно просто признался он, - так что я не стебусь над твоим неумением работать, Лин. Я просто подстраховываюсь.
- Есть кодекс чести! – напомнила она. – Я проиграла, и я держу слово!
- Никаких попыток устроить побег, или…
- Никаких! – горячо уверила она.
- Хорошо! – согласился он. – В любом случае, здесь полно охраны, дёрнешься - решето из тебя сделают. Потому будь благоразумна. Идём.
Луис привёл её в зал для вечеринок, где сейчас было тихо. Комнату освещали дневные лампы. Джеди Вэн и Марк сидели на том диване, где накануне играли в карты, а на столе, вместо колоды и стаканов с выпивкой лежали распечатки каких-то файлов.
Нора сидела в кресле напротив, листала лежащую на коленях папку, хмуро и сосредоточенно глядя в текст. Она спокойно приняла известие о связи своей матери с Сэмюелом Дерроком, но то, что сообщил Вэн сейчас, сознание отталкивало.
Сигурни Трой не просто ходила в любовницах у начальника военной базы «Каллисто», она была той рукой, в которую он искусно вложил свой меч и направил удар.
Экспедиция на Фириду, из которой она не вернулась, была второй экспедицией! О первой, строго засекреченной, не знал никто на «Каллисто», ни Саржент, на которого уже тогда поглядывала с интересом Трой, ни Вэн, которого к тому времени она бросила, ни даже её подруга, Джордан Рассел.
Они летали вдвоём с Дэрроком, пять недель туда, пять обратно, и Сигурни вернулась к своим солдатским обязанностям. Рассел ни о чём её не спрашивала. Будучи человеком военным, она прекрасно понимала, раз молчит Трой о цели и результате экспедиции, значит, информация под грифом «икс». И когда вместе полетели на Фириду, тоже ни о чём не спросила. Откуда же ей было знать, как всё обернётся…